Грейс поддалась ветру и закрыла глаза в преддверии того, что сейчас разобьется о скалы.
Однако кто-то схватил ее за руку и потянул наверх. Потом резкий захват за шиворот и тот же резкий рывок вперед.
— Давайте, ребята! Поднимайте, ну же!
— Никак не можем, мастер Дастан!
— Где Винч? Кто-нибудь видит Винча? Ах, ебушки-воробушки! Не вижу я его, зараза! Поднимайте, уходим, ребята! Ну же, что вы как мухи сонные! Вперед!
* * *
— Ашер, черти бы тебя побрали! Ну как так можно, ты, свинтус?
Дядя стоял в прихожей и осуждающе смотрел на двенадцатилетнего Ашера, который пришел весь грязный с улицы. Из-за спины дяди выглядывала Грейс, и показывала язык своему близнецу.
С сапог Ашера скатывалась грязь, лицо у него было тоже не чище, а портфель и сменка, казалось, утонули в грязи и Ашер их героически вытаскивал из грязной лужи.
— Я гулял— обиженным тоном сказал он — А тут собака…
— Что собака? — недовольно пробурчал их дядя.
— Кто-то привязал ее к столбу, а столб был в луже… собаке было холодно! Я спас ее! — И, отойдя на несколько шагов вправо, дядя и Грейс увидели грязного щенка, который поджал под себя лапу, глазами-бусинками смотрел на дядю Ашера и Грейс.
— Пришлось покопаться — важным тоном сказал Ашер — чтобы освободить его, но я справился.
— И что ты дальше планируешь делать? С этим…
— Зефиром. Я назвал его Зефиром. У него белая шерсть и темные-темные глаза бусинки, видишь?
— Вижу… А… ты не подумал, что я буду против?
Тут Ашер сник, ведь их дядя мало что разрешал ему, но тут на его защиту встала Грейс.
— Смотри, дядя! Какой он красивый! Давай его оставим? Ну и что, что он грязный? Я его отмою!
— Это ты сейчас говоришь про Ашера или этого… Зефира, детка? — он потрепал свою племянницу по голове — Да, давайте его оставим.
* * *
— Ну как ты, детка?
Знакомый, приятный голос, который успокаивал ее всегда, когда это было нужно. Когда она плакала и скучала по маме, которую не помнит, или когда звала папу… Он всегда был с ней, в самые трудные минуты ее жизни он всегда поддерживал ее, всегда помогал и оберегал.
Он любил ее всем сердцем, а она его просто боготворила.
— Дядя — она выдохнула это слово и что-то в ней оборвалось. Все переживания и страхи, что она сдерживала в себе, вышли наружу. Она расплакалась прямо там, на палубе летучего корабля, в объятьях дяди. Все его матросы и юнги, его кок — все видели как их строгий капитан корабля Дастан Фон Дикет, сидел на полу и сжимал в объятьях страшненькую девушку, с грязным лицом, черными, плохо отстриженными и торчащими во все стороны волосами и похудевшей на несколько килограмм. Его племянницу. Его маленькую Грейс, которую он так любит. Он сжимал ее и гладил по голове, приговаривая что-то успокаивающе на ухо, а она плакала, сжимая свои маленькие руки у него. От ее всхлипов даже у стойкого квартирмейстера дрогнуло сердце и он подошел к своему капитану и предложил помощь — перенести девушку в каюту. Капитан взглядом отверг эту помощь.