Ретт де Бур убил их всех, а своим оставшимся людям раздал земли проигравших.
Грейс подошла к окну, отодвинула занавески и ахнула…
За окном, на столбе, весело тело.
Тело было уже прогнившее, обклеванное воронами, но узнать его можно было.
Джафар.
— Ты и его убил?
— Я думал ты… не знаю… обрадуешься.
— Почему я должна была радоваться?
— Хотя бы по тому, что человек, который поднял мятеж, убил твоих родителей и заточил твоего брата за Граням — сейчас мертв. Он мертв — с нажимом сказал он — он больше не… ты чего? Что случилось?
Грейс смотрела на него, а в уголках ее глаз появлялись слезы.
— Ты не представляешь, что я сейчас чувствую. Я… — она запнулась. — Спасибо тебе, Ретт.
Она обняла его и заплакала. Заплакала тихо, без всхлипов, а он, постояв немного в оцепенении, прижал ее к себе.
* * *
— Я знаю, что должна вам за спасение….но не понимаю, что именно ты хочешь от меня, Делия— с нажимом произнесла Грейс.
— Мы рисковали своими жизнями, чтобы спасти тебя. Теперь… я хочу тебе кое-что передать. То, чем ты воспользоваться не сможешь, но можешь иметь. То, что, возможно, имеет разрушительную силу… я хочу тебе передать магию Истока.
Делия стояла перед Грейс и уверенным голосом произносила поистине жуткие слова. Время в заточении изменили ее. Она сильно похудела, да так, что видны одни торчащие ребра, руки, похожие на тонкие палки, впалые щеки, мешки под глазами… бедная Делия…
— Я ничего не знаю о магии Истока, Делия.
— Тебе и не нужно — женщина подошла к Грейс и что-то прошептала прямо ей на ухо. Шепот был неразборчив, неприятен Грейс… он был манящий, злобный, таинственный.
— Девочка — прошептала Делия — я вижу девочку.
— Какую девочку?
— Возможно — Делия продолжила, будто не слышала вопроса Грейс — тебе непонятны мои слова — пояснила она ледяным тоном — Но потом ты все поймешь. Я вижу будущее. Вижу линии жизни, вижу смерть.
— Мою ты тоже видишь?
— Да.
— И… когда я умру?
— Ты умрешь тогда, когда родишь четверых детей. Ты умрешь в руках любимого. С тобой рядом не будет друзей, все они покроются пылью дней. Ты будешь стоять там, на дороге. И видеть. Да… ты будешь видеть, а потом ты умрешь. Ты будешь плакать, плакать от счастья и надежды, а потом умрешь. Огненные руки задушат тебя, цепь сомкнется на твоей шее и прервет жизнь. Да… это я вижу. Боги уже выбрали день, когда ты умрешь.