Энни мотает головой:
– После катастрофы ты едва смотрела в мою сторону.
– Это не потому… – Мама вытирает щеку рукавом. – Мне нужно кое в чем признаться.
Энни скрещивает руки:
– Кроме того, что ты спала с… с ним?
Ей хочется, чтобы голос звучал негодующе, но получается глупо. Мама садится рядом:
– Кристен просила меня отвезти вас в Филадельфию на машине, а я отказалась. Мне так стыдно!
Энни хмурится:
– Нет, мам, Крисси была совсем не против того, чтобы поехать на поезде. Честно. Это я обиделась, а она нет.
– Она на меня не злилась?
– Нисколько. Могу поклясться.
Мамино лицо как будто немного светлеет, но через секунду на него опять ложится печальная тень.
– Я видела, что в то утро Кристен была сама не своя. Ты пыталась мне об этом сказать, но я не слушала. – Она подносит руку к подбородку. – Я предпочла проигнорировать это, как игнорировала воспоминания. Видишь ли, бабушка Тесс тоже была психически нездорова. Мне хотелось считать свою дочь нормальной, и из-за этого эгоистического желания я отрицала правду.
Энни прижимает подушку к груди и делает вдох. Потом еще один. Наконец она поворачивается к маме:
– Ты думала, я буду с ней. Сказала мне за ней присматривать, а я не сдержала своего обещания.
– Детка, – мягко говорит мать, – откуда же тебе было знать? – Она берет лицо Энни в ладони и смотрит так пристально, что та понимает: придется слушать. – Я никогда не считала, будто оберегать Кристен – твоя обязанность. Мне очень жаль, если ты сама так думала. Ты же была всего лишь девочкой. Просто девочкой.
Мамин тон и умоляющий взгляд подсказывают Энни, что она тоже вынесла из детства чувство вины, которое до сих пор тайно мучает ее. Надо будет спросить об этом когда-нибудь, но не сейчас.
– Так, значит, – спрашивает Энни, – ты меня прощаешь?
– Нет, дорогая, – улыбается мама, – мне не за что тебя прощать.
У нее в сумочке звонит телефон. Она не обращает внимания.
– Поговори с ним. Мне все равно.
– Это не Том. Но он звонил. Вчера.
Энни снова вспыхивает:
– Отлично. Рада за вас.
– Я сказала ему, что больше мы не увидимся, – спокойно говорит мама. – Попросила больше не звонить. – Она улыбается, поглаживая руки Энни. – Может, теперь пойдем домой и позавтракаем? Или пообедаем? Если захочешь, будем разговаривать весь день, и всю ночь, и завтра тоже. Я готова ответить на любой вопрос о моих отношениях с Томом.
– Вы…
– Нет! Клянусь тебе, дорогая, секса у нас не было.
– Господи, мама! Я не то хотела спросить! – стонет Энни, отворачиваясь, но, вообще-то, у нее отлегло от сердца. – Собиралась ли ты рассказать мне… про вас?