Потираю подушечками пальцев виски и ещё трачу несколько драгоценных минут на то, чтобы убедить себя в нереальности прошлой ночи. Буквально внушаю себе это, в итоге сдаюсь, признаю себя законченной дурой и принимаюсь считать пульс, следя за секундной стрелкой на циферблате часов.
Не знаю где я, как здесь оказалась и что это за фигня дымящаяся в кружке на прикроватном столике, но понимаю отлично, что мне крышка, как только вернусь домой.
А ещё меня вот эта ночная сорочка озадачивает.
КТО МЕНЯ В НЕЁ ВСУНУЛ?!
Выдыхаю на ладошку. Здорово. Что Лиза, одной стопкой водки не обошлось? Хватило на полторы, а потом кто-то утащил твои пол организма в не известном направлении?
Трясу головой, стыдясь воспоминаний.
Стопка водки, аплодисменты, довольная улыбка Вероники, озадаченное лицо Яроцкого, свист Оскара, ещё одна стопка (зачем?!) и понеслась душа в Рай!
Что, не развлекалась давно? Не напивалась? Не в курсе, что нельзя?!
Мне конец.
Мама убьёт меня.
«А она ничего», — кричал кто-то, пока я выплясывала на танцполе, трясла волосами и называла эту ночь лучшей в своей жизни.
Блиииин… Где мой телефон?
— Где телефон?!
— Проснулась?
— Когда ты вошла?! — кричу, сама того не ожидая. Слова, как пули из дула ружья вылетают: — Ты почему здесь?! Почему Мы здесь?! Где мы?! И что это за жидкость в кружке? Она странно пахнет!
— Это травяной чай. Отлично помогает от похмелья, — Вероника облачённая в короткий шелковый халатик глубокого синего цвета и в пушистые тапочки в тон, с мягким щелчком прикрывает за собой дверь, складывает руки на груди замирает напротив меня.
— Где мой телефон? Сколько времени? А-а, — смотрю на настенные часы. — Восемь?!! Нет-нет-нет! — Вскакиваю на ноги и тут же плюхаюсь обратно. Головокружение — штука малоприятная.
— Выпей, — Вероника кивает на кружку с дымящейся в ней жидкостью и мягко улыбается, — полегчает.
Поверим на слово.
Фу, гадость какая горькая!
— Сахар к этому чаю не прилагается. Пей, если хочешь живой себя почувствовать.
Ещё глоток. Ещё один. Неееет, это выше моих сил.
— Телефон?! — требую, будто Светалкова его у меня спёрла, а признаваться не хочет!
Негромко усмехается, глядя на меня с нескрываемым любопытством и кивает на всё тот же прикроватный столик, где, разумеется, лежит мой драгоценный телефон!
— Стой, — вновь смотрю на Веронику, — ты не накрашенная?
— Ну, обычно я сплю без косметики.
Господи, о чём вообще я спрашиваю? Какое мне дело до лица этой девчонки, которая с утра пораньше да ещё без макияжа выглядит как произведение искусства?
Верно — никакого дела.
Проверяю пропущенные.