– Но вы же не поплывете в двухкомнатной квартире на Ямайку или на Кипр?!
– Это верно. Кладу сорок.
– Вы добавили пять тысяч. Я сброшу столько же. Сорок пять.
– Сорок.
– Вы меня грабите. Вы пользуетесь моими несчастными обстоятельствами. Я бы никогда не стал продолжать наш разговор, если бы услышал вашу стартовую цену.
В разговор вмешалась молчавшая доселе Карина:
– Но это же нормальная среднерыночная цена – тысяча долларов за квадратный метр.
– За квадратный метр чего? – уточнил Александр Яковлевич.
– За квадратный метр парусности. У вас в объявлении указано: площадь парусности – сорок квадратов.
– Ай, молодэц! – вскричал яхтовладелец почему-то с кавказским акцентом. – Вот дочь, достойная своего отца. Сорок метров – это без спинакера. Накиньте пять тысяч за спинакер.
– Без спинакера обойдемся, – стоял на своем Еремеев. Он выложил на столик увесистую кипу стодолларовых купюр, вырученных за «арчу». Он знал – вид денег иногда бывает последним аргументом в затянувшемся торге.
– Проверьте, здесь ровно тридцать. И вот вам еще десять, – стал отсчитывать он из другой пачки, полученной сегодня за квартиру. Пальцы Александра Яковлевича сами собой потянулись к бледно-зеленым бумажкам. Он стал пересчитывать. Алик проверял отсчитанные бумажки маркерным карандашом – на фальшивость.
– Черт с вами! Грабьте бедного мигранта. Если бы не эта проклятая спешка!.. Но беру с вас слово! Дайте мне слово!
– В чем?
– В том, что не позже двух лет вы обязательно придете на «Санточке» в Хайфу, чтобы я мог убедиться, что она жива и здорова, что она в хороших руках. Вы не представляете, что такое продать яхту. Это не мотоцикл и не квартира. Это живое существо. Продайте мне свою дочь! Что, дрогнуло сердце? Вот и у меня дрожит.
Он достал из кейса бланк купчей, заполнил его, расписался, затем заверил документ в бухгалтерии яхт-клуба, вручил купчую Еремееву вместе с ключами от яхты, молча набил кейс долларами. Он встал, обвел взглядом салон.
– Телевизор я возьму с собой. Он не входит в комплект бортового оборудования. И кофейный сервиз тоже. На память о «Санточке».
Карина помогла ему упаковать чашечки.
– Ваш шофер сможет отвезти нас с Аликом домой? – спросил Александр Яковлевич. – Но только без вас.
– Нет проблем.
– Тогда до встречи в Хайфе! Не надо нас провожать.
Александр Яковлевич и Алик покинули борт яхты. Еремеев, Карина, Артамоныч, слегка ошеломленные скоростью сделки и грудами денег, только что лежавших на столике, молчали.
– Ты сумасшедший, – подытожила наконец общее мнение Карина.
– Где твой билет на поезд? Я доставлю тебя в Ростов на яхте.