».
Дэйзи почувствовала, что у нее перехватывает горло. До этой минуты она просто не понимала, какие чувства испытывала мать. Она помнила, какую деликатность Лорна проявила, когда Кевин в конце концов бросил ее, как она выслушивала все, что Дэйзи в ярости говорила о нем, но ни разу не позволила себе сказать: это хорошо, девочка, что ты избавилась от него.
Сегодня она не могла без содрогания даже вспоминать об этом парне, но какой же мудрой оказалась мама, не отзываясь о нем плохо! Дэйзи запросто могла найти равноценную замену, если бы узнала, как сильно мать презирает его. В шестнадцать лет девушки склонны вести себя именно таким образом.
Там были заметки и о Гарри, том самом женатом мужчине. Ее мать с самого начала заподозрила, что он женат, и писала о том, что опасается катастрофы; сердце Дэйзи будет непременно разбито. И снова, когда все закончилось, единственное, что сказала мама об этом, было: ни одна женщина не должна строить свое счастье на горе другого человека.
В коробке не было какого-то особенного порядка, похоже, мать часто перебирала вещи и документы, перечитывала записки и клала их обратно. Иногда рядом с заметкой о событиях, происшедших, когда Дэйзи было пять или шесть лет, лежали записи, касающиеся ее двадцатилетнего возраста. Было много воспоминаний о том времени, когда она была еще совсем маленькой, о проблемах с кормлением, визитах в амбулаторию, где ее взвешивали и делали прививки, даже юмористические заметки о том, как ее приучали пользоваться горшком. Но когда Дэйзи добралась до самого дна коробки, то обнаружила там два запечатанных конверта.
Сначала она вскрыла более толстый и обнаружила, что в нем лежат бумаги, касающиеся ее удочерения, первоначальное свидетельство о рождении, две выцветших черно-белых фотографии и короткое письмо от Лорны. Дэйзи вспомнила, что мама однажды уже пыталась показать ей эти документы — когда ей исполнилось тринадцать. Тогда Дэйзи наотрез отказалась даже взглянуть на содержимое конверта. В последующие годы это превратилось в традиционную шутку: Лорна спрашивала, готова ли она просмотреть бумаги, а Дэйзи снова и снова продолжала отказываться. На самом деле, ей хотелось этого, во всяком случае, захотелось однажды, когда ей вот-вот должно было исполниться шестнадцать, но она испугалась, что мать будет уязвлена такой переменой ее точки зрения.
Дэйзи пробежала глазами свидетельство о рождении и обнаружила, что ее настоящее имя было Кэтрин Пенгелли, ее мать звали Эллен Дороти, а факт ее рождения был зарегистрирован в Бристоле. Но самым прискорбным было пустое место в графе, предназначенной для имени и фамилии отца, — там было начертано «неизвестен».