.
С Волги казаки перешли на Дон. Сделать это было легко: у Переволочны от Волги до Дона всего 70 км, и волок там существовал с незапамятных времен.
Замечу, что я не первый пишу о связи ушкуйников с волжскими и донскими казаками. Так, еще в 1915 г. известный историк казачества Е.П. Савельев писал о близости донских казаков к древним новгородцам.
А вот еще одно свидетельство: «Связь новгородских областей с Доном сказывается, помимо исторических данных, еще в следующем: в говоре, тождественных названиях старых поселений, озер, речек, урочищ, архитектуре построек древних церквей, резьб иконостасов, народной орнаментике, нравах, обычаях, суевериях, свадебных обрядах, вечевом правлении, обособленном церковном управлении, антропологии жителей – воинов древнего Новгорода и Дона и проч.»[21]
Донское казачество пополняло свои ряды как за счет воспроизводства местного населения, так и за счет беглецов из Центральной России. Но кем были эти беглецы? Крепостными крестьянами, «бежавшими от непосильного гнета помещиков»? Да, были и такие, но крайне немного. На Дон в 30—60-х годах XVII века бежали в основном боевые холопы, стрельцы, дети боярские и городовые казаки.
Вот, к примеру, в 1656 г. через Белгород из Чугуева проследовали 200 донских казаков во главе с атаманом Семеном Широким. Они шли с войны в Малороссии. Постояв в Белгороде четыре дня, казаки пошли дальше домой. Вместе с ними на Дон ушло 34 человека, «из них полковых детей боярских – 3 человека, солдат – 2, станичный ездок – 1, стрельцов – 10 (в том числе стрелецкий пятидесятник Степан Устинов), казаков – 3, крестьян сына боярского И. Тарасова – 2, а также холоп (боевой. – А. Ш.) самого воеводы И. Акинфова. Помимо этого, родственников (детей и зятьев) станичных голов и ездоков – 6 человек, 1 зять полкового сына боярского, родственников стрельцов – 5 человек. Почти все они отправились к казакам со своими лошадьми»[22].
В том же 1656 году отряд казаков проезжал через небольшой городишко Карпов. Местный воевода Павел Селиванов отписал в Москву, что с казаками убежали: 13 детей боярских, 38 человек «драгунсково строю», 11 казаков, 17 стрельцов и три пушкаря[23].
Да что пушкари! В 1748 г., уже при Елизавете Петровне, на Дон в казаки подалась… администрация уездного города Чернь. В числе бежавших были: чернский воевода Ляпунов, подьячий и канцелярист.
Довольно часто беглецы присоединялись к торговым караванам судов, спускавшимся вниз по Дону. Нередко купцы возили на Дон девок, которые там высоко ценились.
Еще одним способом увеличения донского населения являлся ввоз пленных из завоеванных областей. Казаки угоняли на Дон чаще всего молодых женщин и детей. Так было в ходе Ливонской войны, в ходе многочисленных войн на землях Малой и Белой Руси. Достаточно много среди женщин Дона было турчанок, татарок и калмычек, захваченных в ходе казацких конных и морских походов.