А с другой стороны, получается, что у нас в Стране Советов ножом человека пырять нельзя, стрелять из ружья нельзя, душить нельзя, бить ногами нельзя. А кровь пить, получается, можно?
– Смотря кому, – возражал участковый. – Комар же может пить кровь, никто его за это в тюрьму не посадит. А вампир – это тот же комар, только очень большой…
От этой мысли участковому сделалось дурно.
Но тут Петров и Сердюков резонно спросили:
– А если комара прихлопнуть, это подсудное дело или нет? А если очень большого комара прибить, это подсудное дело?
Участковый объяснял:
– Будет труп. А раз есть труп, должен быть осуждённый. Такой порядок. И труп как раз может быть без документов. И тогда уже не важно, вампирский это труп или человеческий. Никакая экспертиза этим не будет заниматься. Просто посадят того, кто убил, и всё.
– А что же делать, так и будем смотреть? А если он ещё кого-то убьёт? – спросил Петров.
Вот на этот вопрос участковый ответа не знал. А кто должен знать? Петров и Сердюков спрашивали правильно, участковый понимал, что знать полагается ему. Но он не знал.
Участковый не мог просто сказать мужикам: «Идите по домам». Если они выйдут отсюда, неизвестно, куда они пойдут, кого они найдут и что будет. Любого мужика, которого не узнают в темноте, они могут покалечить.
И ещё в глубине души участковый понимал, что в этом случае за ними стоит правда. Он не может этого не признать. Просто они правы, и поэтому выгнать их участковый не может. Это тот случай, когда нельзя ссылаться на Уголовный кодекс, а думать надо самому. Но объявить охоту на вампира участковый тоже не может. Не будут на его участке пьяные мужики охотиться на вампира, которого они ни разу не видели. Нужно найти какой-то выход.
Участковый открыл ящик своего письменного стола, порылся в нём и бросил на стол две красные нарукавные повязки с надписью «НАРОДНЫЙ ДРУЖИННИК».
– Повяжите на левую руку, – сказал участковый, – сделаем обход.
Он демонстративно пристегнул кобуру, посмотрел на них внимательно – понимают ли они важность минуты? Ведь пистолет заряжен. И все трое вышли из комнаты. Он запер за собой дверь, летняя ночь приняла троих мужчин – двух пьяных, одного трезвого, одного вооружённого и двух безоружных.
– Смотрите в оба, – сказал участковый, – но без моей команды ничего не делать.
Первым встречным мужчиной оказался незнакомый водитель из Багаевки, вторым – очень хорошо знакомый рабочий-скотник Степан. Степану объяснили, куда они идут, хотя участковый и просил этого не делать. Степан воодушевился, что было неудивительно, поскольку он тоже находился в подпитии, и выразил желание идти с ними. Но участковый этому категорически воспротивился, сославшись на отсутствие третьей повязки с надписью «НАРОДНЫЙ ДРУЖИННИК». Степана это обстоятельство убедило вполне, к тому же ему было бы обидно, почему у них есть повязки, а у него – нет.