Отец пришел около 7 вечера.
Сидя за столом на кухне, отец спросил:
- Ну что, съездил в институт?
- Ага, съездил. В колхоз отправляют 2-го сентября, а учеба начнется 3-го октября. Не хочу я в колхоз ехать, пап, лучше я вам на даче картошку помогу выкопать.
- Хм... А тебя не отчислят за колхоз-то? - нахмурился отец.
- Так я заболею, пап.
- И чем же ты заболеешь, Алексей, воспалением хитрости? Так тебя с таким диагнозом точно погонят...
Надо отметить, что мой отец всегда отличался крайней степенью ответственности, если надо - убьется, но сделает. Даже с температурой он редко когда уходил на больничный, переносил на ногах.
- Разберемся, пап.
- Разберется он... Сильно взрослый стал? - начал раздражаться отец.
- Пап, я на овощагу грузчиком устроился... - перевёл я разговор на другую тему.
Отец аж поперхнулся и закашлялся.
- Когда успел? - через минуту спросил он.
- Да сегодня, после академии заехал, завтра к восьми надо уже выходить.
- Да-а, может ты точно взрослеть начал? - задумчиво спросил отец.
На кухне мы просидели еще около часа, отец спросил меня про одежду для овощаги, показал некоторые приемы переноса тяжестей из собственного опыта, попросил не надрываться и в конце похвали за инициативу.
Спать я ложился с некоторой опаской и надеждой. Опасался, что я сойду с ума, и одновременно надеялся на новую порцию знаний.
***
Проснулся по будильнику с головной болью, но не такой как вчера, а более привычной что ли... Ночью опять был неконтролируемый поток информации, но воспринимался он мной уже легче, привычнее. Видимо организм адаптируется. Я даже понял, чего касалась эта информация - что-то связанное с химией, но подробности от меня пока ускользали. Буду надеяться, что они проявятся позже. Попив чай и погуляв с собакой, я направился на первую в этой жизни работу.
Во время смены на овощаге я чуть не сдох от усталости, но и думать о моих снах было некогда. Закончили работать мы около 4-х часов дня. Мало сказать, что я был еле живой. Я был полумертвый! Остальные члены бригады посматривали на меня с плохо скрываемыми ухмылками. Периодически, во время работы, я замечал бросаемые Михалычем оценивающие взгляды, но вроде нигде не накосячил.
Когда я подошёл к каморке Михалыча, мужики разливали водку на ящике из-под овощей, накрытом газеткой.
- Леха, за первый рабочий день будешь? - спросил один из них.
- Так я стакан не подниму, сил уже нет! - попытался отшутиться я.
- На это дело силы надо завсегда оставлять! - и вся бригада засмеялась.
- Учту, мужики, но мне еще до дома добраться надо!
- Чего к парню пристали, алкашня? Только бы выпить! - ворчливо сказал Михалыч, вышедший из своей каморки, и махнул мне рукой, типа заходи.