1.4. Волжская Булгария и возникновение ранней государственности
Хазарский каганат не был самым могучим или самым обширным политическим объединением Северной Евразии своего времени (см. карту). Достаточно сказать, что его трансформация после принятия иудаизма частью родовой аристократии и возвышения бека совпала по времени с возникновением Франкской империи Карла Великого (последние десятилетия VIII века). Случай хазар примечателен тем, что они создавали новые формы государственности, не имея возможности использовать опыт предшественников, покоренных или добровольно принявших новую власть. И Византия, и арабский халифат, и древние государства Закавказья играли роль внешних факторов в становлении Хазарии как совершенно самобытного политического образования Северной Евразии. Хазары создали новое социальное пространство, преодолевавшее границы природных экологических зон и соединяющееся с другими развитыми социально-культурными пространствами, создавая саму возможность помыслить фрагмент земной поверхности как «регион». Выполняя роль своеобразного моста, соединяющего различные культуры севера и юга, Хазария оказала особое влияние на северную периферию каганата.
Неравномерность вклада Хазарии в обновление политической культуры Северной Евразии отчетливо проявилась в ситуации кризиса. Около 889 года венгерские племена, являвшиеся частью каганата, откочевывают в Паннонию, за Карпатами, и с ними уходит три собственно хазарских рода. Эта ситуация вполне обычна для степных конфедераций номадов, и свидетельствует она о том, что ничего принципиально нового в степной своей «ипостаси» хазарский каганат не создал. Было ли причиной ухода дружественных и даже родственных племен давление наступающих из Азии новых орд кочевников (печенегов), недовольство правлением беков-иудеев или тяга номадов к перемене мест — для решения проблемы оказалось достаточно собрать шатры и отправиться в путь.
Совершенно иное решение вопроса «сецессии» (отделения) было предложено чуть позже, на противоположном северном рубеже каганата. Постепенно мигрируя вверх по Волге из Прикаспийских степей, к началу X века оставшаяся в составе Хазарии часть булгар окончательно обосновалась на Средней Волге, у места впадения Камы, на границе лесостепи и леса. Предводитель булгар входил в родовую аристократию Хазарского каганата с титулом эльтебера, то есть правителя вассального народа. Как и все подчиненные племена, булгары должны были нести определенные повинности каганату: предоставлять войско и платить дань, впрочем, весьма умеренную, едва ли не символическую — по меховой шкурке с дома. Тем не менее настал момент, когда булгары попытались обособиться от Хазарии. Традиционные степные стратегии поведения предполагали два варианта действий в этой ситуации: уход на новые земли (как поступили венгры) или разгром прежнего суверена с целью занять его место (как поступили в свое время хазары, заняв место Великой Булгарии). Булгары не захотели уходить и не захотели воевать с каганатом, продемонстрировав совершенно новое осмысление границ общества и пространства: было принято решение принять ислам как официальную религию. Сама идея добровольного выбора веры и стратегическое обоснование такого выбора (булгары не граничили ни с одной мусульманской страной, зато ислам проводил символическую границу между ними и иудейскими и тенгрианскими правителями Хазарии, заодно нейтрализуя угрозу со стороны хазарской гвардии, не сражавшейся с мусульманами) выдает влияние новой хазарской политической культуры. Булгары сделали следующий шаг, объявив новую религию обязательной для всего населения своей земли, тем самым добившись небывалого прежде в этих краях уровня сплочения общества и контроля над населением.