Он немного помолчал и добавил:
– Это касаемо книг, а фильмы, несущие заряд ненависти или безнадежности, причинят еще больше вреда, намного больше. Компьютерные игры тоже имеют огромное значение. Нам придется перепроверить буквально весь вал текстов, музыки, игр и всего остального. Прослыть ретроградами и держимордами, но не допустить, чтобы шло дальнейшее развращение людей. Вы знаете, что случится, если мы не справимся…
– Теперь знаю… – поежился Сергей Александрович. – Что ж, я готов работать, не жалея себя.
– Как и все мы… – слабо улыбнулся Игорь. – Добро пожаловать в команду!
С этими словами он поднял левую руку, с пальцев которой сорвалось почти незаметное опаловое облачко и поплыло в сторону старика, ударилось об его грудь и пропало. Тот мгновенно ощутил, как по телу словно пронесся поток чистой воды, омывая все сосуды, вынося куда-то наружу все отмершее и загрубевшее. В этот момент Сергей Александрович поверил, что проснется молодым. Он широко улыбнулся и без опасений ступил следом за Игорем в возникшую перед ними полупрозрачную светящуюся арку.
* * *
Время шло. Мир замер в напряженном ожидании. Внешне все было как будто по-прежнему, но именно как будто. На деле же люди не знали, чего им ждать, и тихо жили своей жизнью, не решаясь бузить, – примеров того, что бузить не стоит, они имели перед глазами достаточно. Не решались выходить на улицы гопники и члены молодежных банд, многие подельники которых на глазах остальных отправились в ад. Это было страшно, по-настоящему страшно, и теперь многие из тех, кто привык добиваться своего насилием, при мысли напасть на кого-то тут же делали в штаны. В некоторых странах впервые за долгие годы стало возможно в любое время суток безопасно ходить по улицам. Даже в негритянских гетто Америки!
Еще веселее дело обстояло с чиновниками. Если таковой пытался получить взятку или откат, то немедленно следовало наказание в виде приступов страшной боли. То же самое происходило, если чиновник не выполнял своих обязанностей или разводил бюрократию. Причем увольняться им запретили под угрозой того же наказания. От них требовалось одно – честно и как следует работать. И чиновникам, как они ни стонали, пришлось на это пойти – испытав нечеловеческую боль два-три раза, никто уже не рисковал снова нарываться на наказание.
Одновременно кто-то занялся поиском энтузиастов любого направления, предоставляя им все возможности заниматься любимым делом – от финансирования до необходимого оборудования и помещений. Естественно, это не касалось энтузиастов извращений и прочей мерзости. Из-под сукна доставались проекты талантливых изобретателей, похороненные из-за того, что мешали прибылям корпораций. Теперь же корпорации не решали ничего, их бывшие владельцы и директора «отдыхали» на шипах черных деревьев, искупая свою вину.