Отсутствие порядка и бережливости бывает нередко причиной того, что многие, даже богатые, люди живут не лучше бедных, проводя время в вечном беспокойстве и лишениях. Они напоминают тех людей, которые, отправляясь гулять напоказ в дорогой одежде, при первом нескромном движении обнаруживают грязное белье.
Приобрести деньги вообще гораздо легче, чем благоразумно их тратить. Из тысячи богатых вряд ли найдется один, умеющий употреблять их с пользой. Богатство по-настоящему следует оие-нивать сообразно тому, на что оно тратится, а не по величине попусту расходуемых денег. Для многих фраза «достичь благосостояния» должна бы означать: «Начать благоразумную жизнь».
Экономить надо в общем, а не в мелочах. Честно и щедро платить за оказываемые услуги — это наилучший путь, чтобы заслужить уважение тех людей, с которыми мы имеем дело. Щедрость — первый признак истинного величия души и доброты человеческой, но очень ошибаются те, которые думают, что для того, чтобы быть щедрым, надо быть непременно богатым. Щедрость возможна при всяком состоянии и при всяком положении.
Корыстолюбие отнимает у людей самые заветные чувства — любовь к отечеству, любовь семейную, любовь к добродетели и чистоте.
Саллюстий
ЗАВИСТЬ
Зависть — это склонность воспринимать с недовольством благополучие другого, не нанося этому благополучию никакого фактического вреда. Когда же эта склонность трансформируется в поступки, направленные на то, чтобы лишить другого человека его благ, то ее называют черной завистью.
Зависть свойственна природе человека, и ее внешние проявления превращают эту черту в страсть, терзающую человека, стремящегося, пусть мысленно, к разрушению счастья других. Задатки зависти обнаруживаются уже в младенческом возрасте. Можно сказать, что нет такого человека, который не ощущал бы проявления этого качества. Действительно, вряд ли кто со спокойной совестью может заявить, что никогда не злословил, всегда отдавал справедливость чужим заслугам и не критиковал их с пристрастием, великодушно признавал в своих оппонентах достоинства, превосходящие его собственные, и не встречал без доли злорадства известия о чужих неудачах.
Обычно завидуют удачливым и талантливым, но нередко — близким и коллегам. Если высота башни измеряется длиной отбрасываемой ею тени, то талант выдающегося человека — количеством завидующих. Зависть, преследующая великие имена, со временем умирает, однако, она оставляет после себя свое воплощение — клевету, которая не умирает никогда.
В известном смысле зависть подобна солнечным лучам, которые лучше освещают холмы, нежели равнины.