– То есть ты хочешь сказать, что представленная мною тебе кровь генетически разных людей?
– Ну наконец-то! Ох и тугодумы вы, хирурги!
– То есть ты хочешь сказать, что они не состоят в близком родстве? – не унимался Николай.
– И даже рядом не сидели! Абсолютно разные люди, даже не дальние родственники.
– Этого не может быть!
– Ты пришёл испортить мне пятничный вечер?
– Да нет! Прости, Пётр, как-то само собой вырвалось. Просто это образцы отца и сына.
– Ни хрена они не отец и не сын!
Пётр налил себе ещё рюмку, выпил.
– Плесни и мне!
Николай был оглушён. Как это – не родня? А кто же он тогда сыну?
Он выпил рюмку коньяку, но вкуса не почувствовал, хотя раньше эту марку любил.
– Спасибо, Пётр!
– Не за что! Глядишь – и ты мне аппендикс по блату вырежешь.
Мужчины пожали друг другу руки и разошлись.
У себя в кабинете Николай обессиленно рухнул в кресло. Он тупо смотрел на анализы, которые держал в руке. До него никак не могло дойти – Лёшка ему не сын!
Шок был силён, мозг отказывался воспринимать факт. Что произошло? Случайно подменили новорождённого в роддоме? Хотя такая вероятность и была невелика, совсем уж сбрасывать её со счётов было нельзя. Ребёнок не от него? Да как же это? Неужели Оксана была беременна от другого, когда выходила за него замуж? Нет, исключено. Лёшка родился не через девять месяцев после свадьбы, а через год.
Чем больше Николай размышлял над ситуацией, тем всё более нелепые фантазии лезли в голову. Но, как врач, он уже понимал, что теперь надо брать кровь на анализ у жены Оксаны и у Аксиньи – слишком запутанным получился образовавшийся узел, слишком много возникало вопросов. Разумом, холодным расчётом он понимал необходимость поставить все точки над i, а подсознание противилось. Ведь могли открыться столь неприглядные стороны, которые разрушили бы счастливую жизнь, семью.
На работе Николай был человеком жёстким – хирургия не для слюнтяев. Это не психологом быть, хотя и такая специальность нужна. Однако конфликтов он не любил, старался их избегать, а дома и вовсе верховодила жена. Ему хватало руководства отделением, дома же душа требовала покоя и умиротворённости. И вот теперь налаженная жизнь под угрозой. Надо же – всё из-за этой девочки, Аксиньи. Да не просто девочки – дочери его, будь неладен тот день, когда он не сдержался, не устоял перед соблазном. И Аз воздам каждому по поступкам его… Вот и его время пришло. Ох, как тяжко!
Николай посидел ещё немного, собрался с силами и поехал домой.
Ужинали все вместе, втроём, что случалось нечасто. Николай всматривался в черты лица Лёшки, пытаясь найти сходство с собой, и не находил – сын больше походил на Оксану. А от него – ничего: ни цвета глаз, ни цвета волос, ни формы носа – ничего. Вот только мозги, похоже, его. Лёшка сообразителен, любознателен, умён, да и характером походил на него. Так ведь то может быть и не природное – воспитание и образование.