Торговец замолчал и наморщил лоб. После небольшой паузы он вздохнул.
— Так вот. Мы не будем торговаться. Ваши животные… У меня нет большой потребности в ездовых верблюдах, но я заплачу вам за них как за хороших вьючных верблюдов. И даже немного больше, потому что речь идет о моем старом друге Деметрии. Несколько лет назад он мне помог, когда я собрался организовать этот перевалочный пункт и у меня не было необходимых средств. Было бы непорядочно ничего не сделать для него и его людей.
Клеопатра хмыкнула.
— Глядя на тебя, не скажешь, что ты еще веришь в порядочность в этом мире, — сказала она.
— Умная женщина. — Бошмун опять подмигнул ей. — Поэтому я возьму у вас, если хотите, ваших истощавших ездовых верблюдов по цене упитанных вьючных. Разница между тем, что теряете вы, и тем, что приобретаю я, огромна. Без моих денег вы бы голодали, а я без ваших верблюдов мог бы ехать и дальше.
— Мы в твоей власти, — скромно произнес Мелеагр.
— Но учти, — добавил Леонид, — что времена могут измениться.
— Это соображение повлияет на цену. А что касается Деметрия… — Бошмун потер нос. — Ходят кое-какие слухи.
— Про Деметрия? — Мелеагр придвинулся к торговцу. — Так быстро?
— Да нет. Про властителей мира и про одного князя-разбойника в пустыне.
— В пустыне есть много князей-разбойников, — заметила Клеопатра. Она почувствовала, что ее сердце заколотилось сильнее, и разозлилась на себя, потому что не видела для этого никакой причины. — Ты имеешь в виду, что Деметрий может находиться у каждого из них?
— Деметрий один. Поэтому он может быть только у одного из этих князей. Я лишь хотел сказать, что если римляне что-то затевают, то они о многом знают. И река этих знаний может принести другие сообщения и слухи. Нужно найти кого-нибудь, кто может пролить свет на эту ситуацию.
— Где его следует искать? — спросил Мелеагр.
— Я хотел бы над этим немного поразмыслить. Пусть один из вас подойдет ко мне, скажем так, через три дня. К этому времени я попробую что-нибудь разузнать. — Он встал. — Ну а теперь давайте посмотрим ваших верблюдов. Люблю рассматривать верблюдов. Особенно тех, которые скоро будут принадлежать мне.
Клеопатра еще какое-то время продолжала сидеть, после того как остальные поднялись с табуретов и вышли вместе с Бошмуном. Торговаться и продавать верблюдов не входило в ее обязанности. Это могли сделать Мелеагр и Леонид. Она попыталась привести свои мысли в порядок, а думать в пустом шатре было намного легче, чем среди людей и верблюдов.
Пилат, Бошмун, Деметрий… Эти трое, в той или иной последовательности. Прокуратор, представитель императора, защитник интересов империи и римских законов. В том числе и римских законов о браке. Финикиец, который занимается своими делами за пределами священного города, торгуя всем чем угодно и со всеми подряд. Торговец, приличный и, следовательно, беспомощный человек, оказавшийся во власти арабского князя. А среди них, за ними, рядом с ними… нет, если быть честной, то перед ними Клеопатра и ее судьба.