— Спроси у римлян, — вмешался Деметрий. — Они называют это «умиротворением».
— Там, где раньше в цветущей стране жили и трудились люди, они создают пустыню, усеянную костьми, и называют это миром.
— Кто это сказал? — Руфус резко привстал и начал вертеть головой, ища женщину, которая произнесла эти смелые и справедливые, по мнению Деметрия, слова.
Никто не ответил. Наступила тишина.
— Жаль. — Руфус недовольно хмыкнул. — Хорошая фраза. Я бы с удовольствием ее процитировал, если бы снова оказался в Риме. Чтобы предупредить: «Нас раскусили».
— Ну да, — с сомнением произнес Перперна.
— Пожалуйста, продолжай, — послышались голоса мужчин и женщин.
— Хорошо, продолжаю. Август возлагал большие надежды на набатеев, своих друзей, которые пообещали во всем поддерживать его. Он послал в поход Элия Галла, который для дружеского визита был слишком хорошо вооружен, а для ведения войны слишком плохо управляем.
— Если ты не уверен, что тебе откроет сосед, то возьми с собой таран, — сказал со смехом Микинес.
— Силлейос — на латинском языке Силлеус — наместник короля набатеев в областях, которые находятся в Аравии, пообещал, что он проведет римлян. Проведет, обеспечит провиантом и водой, покажет дороги через пустыню. На этих условиях Галл предпринял поход. Но Силлеус нас бессовестно обманул.
— Но ведь он показал вам обещанные пути, не так ли? — спросил какой-то мужчина. — Иначе ты не попал бы в Аден.
— А разве мы собирались в Аден?
— Несколько римлян пришли туда даже на веслах. Чуть позже.
— Вернемся к Силлеусу. Эта черная набатейская свинья… Но он получил по заслугам.
— Откуда ты знаешь? — спросил Деметрий. — Ты же все это время был в Аравии.
— Слухом земля полнится. Кроме того, не забывай про моих дорогих земляков, которые, хоть и не захотели меня выкупить, время от времени делились со мной разными историями.
— Если твои россказни казались нам слишком уж невероятными, — проворчал один из легионеров. — Необходимая оборона.
— Ладно. Этот набатей Силлеус изощрялся в своем коварстве. Он не показал нам ни надежного морского пути вдоль побережья, ни верных сухопутных дорог. Он водил нас вдоль и поперек по пустыне непроходимыми тропами через пески и скалы, по голым скалистым берегам с рифами и отмелями, где не было портов.
— Вы что, на рифы пешком взбирались? Интересно было бы посмотреть…
Перперна буркнул что-то себе под нос.
— Нет, но… Первую ошибку совершил Элий Галл. Ему ни в коем случае нельзя было доверяться Силлеусу.
— Это была вторая ошибка, — возразила Глаука (или Таис?). — Первой ошибкой было то, что он использовал наши старые сухопутные и морские карты.