Мир приключений, 1922 № 01 (Дойль, Энсти) - страница 32

Как это бывает только в это время года, лавка была полна покупателей, и мне пришлось ждать, пока освободится кто-либо из приказчиков. Пока я ждал, мое внимание привлекла одна игрушка, на прилавке передо мной.

Это был стеклянный шар, величиной с обыкновенный апельсин. Внутри шара было изображение чего-то похожего на фасад замка; перед ним стояла фигура, державшая за ниточку маленький грушевидный воздушный шарик, выкрашенный полосами в красное и синее. Шар был наполнен водой, содержавшей белый порошок, который, когда воду приводили в движение, создавал впечатление мятели в миниатюре.

Не могу объяснить своего поведения, свойственного разве только ребенку, иначе как тем, что мне нечего было делать в это время, и я занялся встряхиванием шара и созерцанием крохотных снежинок, плававших в жидкости. Я настолько увлекся, что совершенно забыл окружающее. Поэтому я не очень удивился, когда вскоре заметил, что хлопья снега падают на меня и тают на рукаве моего пальто. Передо мною были тяжелые ворота мрачного укрепленного здания, которое я сначала принял за Голловейскую тюрьму, хотя, как я мог так далеко забрести, было выше моего понимания.

По осмотревшись, я не увидел никаких признаков пригородных построек и убедился, что я как-то попал в местность, с которой я совершенно незнаком, очевидно расположенную далеко за пределами метрополитена. Я решил, что самое лучшее будет постучать в ворота и спросить у привратника, где я, и как пройти к ближайшей железнодорожной станции; но прежде, чем я мог выполнить свое намерение, в одной из створок ворот отворилась калитка, и показался старик почтенной наружности. Он был похож на обыкновенного привратника, ко был в особенной ливрее, которую я счел ливреей сенешаля, хотя я никогда не видал сенешаля; но таково было мое впечатление. Кто бы он ни был, он, казалось, несомненно, рад был видеть меня.

— Добро пожаловать, прекрасный сэр, — сказал он высоким надтреснутым голосом — истинно знал я, что моя несчастная госпожа не будет лишена защитника в своей тяжелой доле, хотя она почти оставила всякую надежду на ваш приход!

Я объяснил, что явился не по приглашению, но просто прохожий, который оказался в этих краях совершенно случайно.

— Это не важно, — ответил он, произнося слова на старинный лад, — раз вы все же пришли; ибо воистину, сэр, она тяжко нуждается в ком-либо, кто готов посвятить себя ее делу.

Я сказал, что я, как раз, по профессии юрист и что если, как я понял, его госпожа в каком-либо затруднении и желает моей помощи, то я вполне готов дать ей совет, какой только смогу, и выступить от нее, если ее дело таково, что это, по моему мнению, понадобится.