Мир приключений, 1922 № 01 (Дойль, Энсти) - страница 57
Палка… была его собственная. Очень медленно, всеми силами своего мозга борясь против очевидности, он все-таки вынужден был притти к неизбежному выводу. Марстона убил он сам.
Приняв этот факт, он начал разбираться в деталях. Он мог быть почти без сознания, когда, в состоянии полного опьянения, совершил это дело; в противном случае возможно ли немедленно после этого заснуть мертвым сном в той же комнате? Нс опьянение обычно не служит оправданием для убийцы. Терсфильд уже видел себя на виселице. Если только… Внезапно необычайное спокойствие охватило его; в то время, как одна половина его мозга разбирала совершенное им убийство, другая начала изыскивать всевозможные способы спасения и бегства.
Прежде всего он посмотрел на часы. Было начало седьмого. Следовательно, в его распоряжении было самое большее полчаса, прежде чем в доме проснутся. К тому времени он должен быть далеко. Он шагнул вперед и, стараясь не шуметь, поднял палку. При этом он заметил красное пятно на своей руке. Он мог запачкать ее всего несколько минут тому назад, когда дотронулся до стола. А, может-быть, пятно на ней было уже раньше. Его шляпа лежала на стуле около двери, он помнил, что бросил ее туда, когда вошел в комнату. Он надел ее; и потом, очень спокойно открыл дверь. Самое трудное было сделано. Только бы не встретить теперь кого-нибудь на лестнице!
В то время, как он стоял так в нерешимости, держась рукой за дверь, другая мысль пришла ему в голову. Вид мертвого Марстона так поразил его, что он совершенно забыл, как тот при жизни преследовал и мучил его за долги. Бумаги, удостоверяющие их, находились, как он знал, в несгораемой кассе, которая стояла за письменным столом. Он собственными глазами видел, как ростовщик алчным движением положил их туда. И ключ торчал теперь в замке. Нет ничего легче, как открыть кассу и взять бумаги. Раз уж он подверг себя такому риску, то было бы досадно не извлечь из этого дела хоть какой-нибудь выгоды. В следующее мгновенье он уже рылся в кассе, но движенья его были далеко не такие уверенные, как мозг, руководивший ими.
В это время в нем проснулся другой Терсфильд, наблюдательный и сообразительный, который сразу увидел, как настоящий его поступок должен облегчить дело розыска. Было очевидно, что, помимо бумаг, в книгах или дневниках Марстона имелись записи о его сделках с клиентами. Если записи эти будут прочтены, а документов не окажется, то это будет равносильно тому, что Терсфильд сам затянул петлю на своей шее. Долги, от которых он только-что хотел избавиться, были ничто по сравнению с этой опастностью. Вместо того, чтобы открыть кассу, он запер ее, вытащил ключ и положил его на стол рядом с вытянутой рукой мертвеца.