Мир приключений, 1929 № 07 (Меррит, Макаров) - страница 38

Невзыскательные хозяйки на это не жаловались и даже время от времени можно было слышать, как они на всю деревню распевали:

Чаму-ж мне ни пець,
Чаму ня гудзець,
Когда'в маей хатоцi
Порядок идзець…
Свинка под лавкой
Хату стиряжець:
Чаму ж мне не пець,
Чаму ня гудзець?!

В тон им но вечерам кум кали болотные лягушки, часто задававшие настоявшие концерты и, вероятно, на своем языке говорившие тоже самое, т. е. что и они довольны, так как в их болоте тоже «парядок идзець».

Революция, всколыхнувшая большое всероссийское болото, не могла не всколыхнуть и «Малого Болотца». Леса и болота, в которых укрылись сорок или пятьдесят сереньких избушек этой деревни, не помешали уполномоченным из центра и ближайшего района приехать сюда и ввести новые порядки.

К тому времени, к которому относится рассказ, здесь был уже сельсовет, была изба — читальня, был кооператив… Но сами обыватели как то плохо воспринимали то новое, что несла с собой волна новой жизни. Никак было невозможно, например, внушить мужьям, что жены такие же равноправные граждане, как и они.

— Дзецi та пiч, то бабська piч, — говорили они.

2.

Не трудно представить, как должна была себя почувствовать Варя, молодая девушка врач, направленная сюда для организации медицинского пункта. Она сама выразила желание работать именно здесь. На прощальной товарищеской вечеринке это вызвало большие разговоры.

— Что тебе, Варя, за охота забираться в такую глушь? Тут у нас и в кино пойдешь, и в оперу… Будут тебе горланить болотные Собиновы, да Липковские изо дня в день одно и то же. Брось — не езди ты в это болото.

Варя не сдавалась.

— Я — не поеду, другой не поедет… Тут, в центре, врачей много, а там, в этом болоте…

— Ну, болото есть, а черти найдутся.

— Так вот я, — отшучивалась Варя, — и буду этим чортом, или чертовкой.

Признаться, в первый момент, когда она сюда приехала, ее вдруг охватила такая тоска, что она не раз пожалела, зачем не послушалась советов друзей и не осталась там с ними, зачем бросила свою небольшую, но уютную комнатку, где горело электричество, куда к ней приходили друзья, с которыми можно было поговорить о литературе, поспорить, обменяться новостями… После одного случая показалось ей совершенно невозможным оставаться в Малом Болотце.

Ей отвели под амбулаторию маленькую избушку, в которой жила старуха вдова, обреченная волей судеб стать лекарской помощницей. Изба была грязная. Пол — земляной. О кровати и других удобствах и помину не было. Хозяйка спала на деревянном помосте, который устилался жестким камышем, а под голову, вместо подушки, клала мешок, набитый «галками» от того же камыша, твердый претвердый, почти как камень. Трубы не было, и весь дым, когда топилась печь, проходил через избу, так что дышать было трудно. Маленькие окна никогда не отворялись и прокопченое помещение проветривалось только тем воздухом, который попадал в двери.