«Пусть только попробуют».
– Я думал, ты уже спишь.
– Уснешь тут… Холодно.
Патрик поерзал, накрывая девушку плащом. Они разместились под ним, тесно прижавшись друг к другу. Ночь выдалась не слишком теплая, и по поляне гуляли сквозняки. «Я и сам отвык спать на голой земле. Три года подряд – кровать с балдахином, кофе с беконом на завтрак. Недолго размякнуть. Ничего, дорога быстро поможет все вспомнить. Дорога, проклятая и благословенная, всегда выручает».
– Так вы поняли меня? – настойчиво повторила Марта. – Не доверяйте им.
– Понял, конечно. – «Я не доверяю никому и никогда, а иначе сдох бы еще десять лет назад или раньше». – Спи спокойно. Второй раз за ночь ко мне никто не подкрадется, – хмыкнул он.
Марта заворочалась и вскоре, судя по тому, как изменилось ее дыхание, уснула. Патрик полежал еще с полчаса, пересчитывая до боли знакомые созвездия в небе. Там, за Морем Фантомов, светят совсем иные звезды, молятся другим богам, говорят на чужих языках, владеют незнакомой магией. Но сталь остается сталью везде – там ли, здесь ли, в Димбольде, в Гвенхейде, на дорогах далеких империй. «Пока моя рука еще держит клинок, я на что-то годен. Что-то могу».
Его мысли сделались расслабенными и медленными, и вскоре он провалился в забытье. Если Патрику и снились в ту ночь какие-то сны, он их не запомнил. Только лишь темноту, в которой ворочались беспокойные тени да слышался чей-то далекий полузнакомый голос.
Побудку сыграли довольно поздно – часов в девять утра. Поднявшись и наскоро позавтракав, путешественники пустились в дорогу. Делвин Дирхейл держался хмуро, как и сержант Лоттерс – оба мучались легким похмельем. Зато парень по имени Роберт от души напевал дорожную песенку, время от времени беззаботно улыбаясь. Горничные Патрика ехали с насупленными лицами, хотя Марта и потолковала с ними с утра, объяснив, что по прибытию в ближайший цивилизованный город им дадут достаточно денег, чтобы продержаться там первое время, пока не найдется работа.
«Бедняжек можно понять. В Димбольде у них остались родственники и кров. А с другой стороны, что было делать, бросать их там, посреди побоища? Я теперь преступник, порешивший целую толпу стражников и замешанный в подлом убийстве благородного мессера. Никому, кто был со мной связан, лучше не оставаться в республике. Они вполне могли попасть в застенки или достаться озверевшим солдатам, желающим мести за товарищей».
Патрик понимал, что по его вине несколько невинных девушек, не желавших, в отличие от Марты, впутываться в различные передряги, лишились дома и родины. Все, что он мог сделать – позаботиться, чтобы они нашли себе место в Наргонде. А оттуда уже можно будет подать весточку родным в Димбольд, когда все понемногу уляжется. «И плевать, что лорд Дирхейл сочтет подобные тртаты бездумным расточительством с моей стороны. Он, я смотрю, крайне болезненно воспринимает все, что касается денег».