В Англии Чемберлена встретили ликованием. Выходя из самолета, он размахивал, декларацией с подписью Гитлера и восклицал: "Я заполучил ее!". На Даунинг-стрит собралась восторженная толпа, чтобы приветствовать "миротворца". Премьер-министр появился на балконе и заявил: "Второй раз из Германии на Даунинг-стрит приходит почетный мир. Я верю, что это мир для нашего поколения". Чемберлен держался, как триумфатор.
Отрезвление наступило довольно скоро. Уже во время первых поездок Чемберлена к Гитлеру некоторые политические деятели поняли, что для Англии создается опасная ситуация: уступки Германии и Италии вели к увеличению их военно-стратегического потенциала и к относительному ослаблению такого потенциала Англии и Франции. Баланс сил все больше изменялся в пользу фашистских держав. А это означало, что создавалась страшная угроза позициям Англии и Франции в Европе и за ее пределами.
В марте бригадный генерал Спирс, посетивший Чехословакию в то время, когда Германия захватила Австрию, выступил с требованием, чтобы "западные демократии" поддержали Чехословакию, ибо если они этого не сделают, то "нацистская Германия будет господствовать... вплоть до Босфора, захватив огромные ресурсы - от венгерской пшеницы до румынской нефти". Как человек военный Спирс учитывал и последствия захвата Германией мощных предприятий Чехословакии по производству оружия (заводы "Шкода").
По мере того как баланс сил изменялся в ущерб Англии, ряд лондонских деятелей все больше и больше задумывались об отношениях с Советским Союзом.
Известный консервативный деятель Леопольд Эмери в момент Мюнхенской конференции записал в дневнике: если бы Мюнхен "стал прелюдией к реальному урегулированию в Европе, то исключение России не имело бы для меня значения, ибо я всегда считал, еще до того как этот вопрос приобрел остроту, что Германия, Франция и Италия, действующие в сотрудничестве с нами, должны явиться основой удовлетворительной европейской системы, исключающей Россию". Планы Эмери и его соратников не ограничивались "исключением России из Европы". Предательство в Мюнхене имело целью способствовать провоцированию военного конфликта между фашистскими державами и СССР. Американский историк Бювер пишет: "Для понимания политического значения Мюнхена и того, что ему предшествовало, необходимо вспомнить, что консервативная партия Англии... была одержима страхом перед Советским Союзом и коммунизмом. Поэтому она проводила неомакиавеллистскую политику, основывающуюся на надежде, что нацизм и коммунизм столкнутся и уничтожат друг друга".