.
Потом оказалось, что Малкольм – убийца, и все развалилось на куски. Ложь была разоблачена, их вера в него – разбита, безопасность Тавви оказалась под угрозой – пока они не сумели его вызволить, а Эмма не избавилась от Малкольма, пронзив его мечом.
Снизу, с шоссе, доносился шум машин. Чтобы сюда попасть, пришлось карабкаться по холму, и Кристина вспотела, вся кожа зудела. Клэри Фэйрчайлд стояла на груде строительного мусора, который некогда был домом Малкольма, и держала в руках странный предмет, похожий на гибрид клинка серафимов и металлоискателя. Марк, Джулиан и Эмма разбрелись по руинам и рылись в стекле и искореженном металле.
Джейс предпочел провести день с Китом в тренировочном классе Института. Кристину это восхитило. Ее воспитывали в убеждении, что нет ничего важнее семьи, а Кит и Джейс были последними живыми Сумеречными охотниками от крови Эрондейлов. К тому же, Киту нужны были друзья. Он был странным ребенком, еще слишком маленьким, чтобы считаться красивым, но его большие голубые глаза внушали желание довериться ему – даже если он в этот момент как раз обчищал ваш кошелек. Была в нем искорка озорства, напоминавшая ту, что горела в Хайме, лучшем друге детства Кристины. И эта искра с легкостью могла разжечь преступный огонь.
– ¿En que piensas?[13] – спросил подошедший к ней со спины Диего. Он был в джинсах и рабочих ботинках. И прицепил значок Центуриона на свою совершенно обычную черную футболку. Кристина и рада была бы не раздражаться, но ничего не могла с собой поделать.
Диего был красавцем. Говоря начистоту, намного красивее Марка. Черты Диего были более правильными, челюсть – более квадратной, а грудь и плечи – шире.
Кристина отпихнула ботинком несколько кусочков раскрашенной штукатурки. Им с Диего поручили осмотреть восточную часть дома, где раньше, кажется, находились спальня Малкольма и его шкаф. Кристине то и дело попадались обрывки одежды.
– Вообще-то я думала о Хайме.
– О. – В темных глазах Диего читалось сочувствие. – Понятно, что тебе его не хватает. Я тоже по нему скучаю.
– Тогда тебе не помешало бы с ним поговорить. – Кристина понимала, что ее слова звучат недобро, но ничего не могла с собой поделать. Она сама не знала, почему Диего так бесит ее. Может, потому, что она так долго винила его в том, что он ее предал, и теперь ей трудно его простить. А может, дело было в том, что чем меньше она винила Диего, тем более виноватым становился Хайме, а это казалось несправедливым, ведь Хайме тут не было, и он не мог ничего сказать в свою защиту.
– Я не знаю, где он, – сказал Диего.