— Скотина! — процедил Джим. А я закончил:
— К тому же, так случилось, что именно в эту ночь на «скорой» дежурили верные ему люди, и забрать тело было очень просто. Все ему смазала единственная непредвиденная деталь — телекамера напротив двери.
— А откуда он потом о ней узнал? — задал Смур вполне резонный вопрос.
— И как он вас с Настей вычислил?
Я объяснил:
— Когда он в теле Рома лежал в ванной, он слышал, как Настя звонила мне. И он решил проследить, что мы будем делать. Утром он поехал за нами и оказался возле прокуратуры. Настя вошла, я уехал, а он остался ждать ее возвращения. Потом, выйдя, она тут же, из автомата позвонила мне. А Сева стоял рядом, возле козырька, вроде бы ждал, когда освободится телефон. И все про камеру, и про то, что Настя ничего прокурору о смерти Рома не сказала — слышал. Он дико испугался и твердо решил нас, как можно быстрее, убрать. Позвонил своим людям, чтобы они нашли меня (им пришлось снова на смену не по графику напрашиваться), а сам разделался с ней.
У меня подкатил к горлу комок, и я замолчал, но потом пересилил себя и закончил:
— Настю нашла Томка. Если бы она пришла чуть раньше, она или спугнула бы Севостьянова, или наоборот — была бы убита тоже.
Мы молчали долго.
— И что теперь? — спросил Джим, возвращая пистолет.
— Я и сам хотел бы знать. В милицию, по-моему, даже и дергаться не стоит.
— И не думай, — хмыкнул Смур, — тебя с твоей сказочкой там только на смех поднимут.
— В газеты? — предложил Клен.
— Да брось ты, — обломил его Смур, — если б я Крота не знал, разве бы такую дурь напечатал?..
— Я кажется кое-что придумал, — решился я. — У вас, по-моему, на сегодняшний вечер концерт запланирован?
— Какой концерт без Рома? — махнул рукой Клен. — Мы-то все ждали, что он объявится, а теперь… А так было бы клево, — он с мечтательным выражением лица побарабанил себя по ляжкам, — представляешь: на стадионе, ночью. Там штук двадцать команд будет. Называется «Рок — в борьбе с наркоманией».
— Актуально… — вставил Смур. Но Клен его не слушал:
— Мы бы там самые крутые были. Тоша подсуетился и где-то на час арендовал спортивный вертолет. Представляешь, мы бы с неба спустились…
— Да хватит тебе, — попытался остановить его Джим, — что теперь об этом говорить?
А Смур, кажется, что-то понял и стал подозрительно на меня поглядывать.
— А еще — не унимался Клен, — там на сцене уже установлен огромный — метров в двадцать высотой — портрет Рома. Он ведь должен был стать «гвоздем программы». Ром собирался спалить свой портрет под конец выступления…
— Вот и классно, — заявил я. — Вы не будете ничего отменять. Тряхнем стариной: я буду с вами. У нас еще день на репетиции. И там, на концерте, я все, как есть, расскажу зрителям.