"Я помню ночь на склоне ноября.
Туман и дождь. При свете фонаря
Ваш нежный лик — сомнительный и странный,
По-диккенсовски — тусклый и туманный,
Знобящий грудь, как зимние моря…
— Ваш нежный лик при свете фонаря"
"Комедьянту, игравшему Ангела, или Ангелу, игравшему Комедьянта, не все равно ли, раз — Вашей милостью — я, вместо снежной повинности Москвы 19-го года несла — нежную", — было написано в посвящении к циклу. В дневниковых записях Цветаевой осталась пространная характеристика Завадского: "Во-первых — божественнохорош, во-вторых — божественный голос… Он восприимчив, как душевно, так и накожно, это его главная и несомненная сущность… Другого такого собеседника и партнера на свете нет. Он знает то, чего Вы не сказали и, может быть, и не сказали бы… если бы он уже не знал! Добр? Нет. Ласков? Да. Ибо доброта — чувство первичное, а он живет исключительно вторичным, отраженным. Так, вместо доброты — ласковость, любви — расположение, ненависти — уклонение, восторга — любование, участия — сочувствие. Взамен присутствия страсти — отсутствие бесстрастия… Но во всем вторичном он очень силен: перл, первый смычок…".
С Цветаевой Завадского познакомил их общий друг, поэт и переводчик Павел Антокольский. Завадский смолоду вращался в богемных кругах, брал уроки живописи, учился в студии Вахтангова. Он был талантлив, обладал безукоризненным чувством стиля и умел очаровывать и пленять.
Первый свой спектакль — "Женитьбу" Гоголя, разнесенную критиками в пух и прах, Завадский поставил в 1924 году. Тогда ему было тридцать. Он играл в Художественном театре, преподавал в студии, которую основал сам. До этой студии была другая — Третья студия Московского Художественного театра, впоследствии ставшая Театром имени Вахтангова. Дочь Павлы Леонтьевны Ирина сначала училась у Завадского, а потом стала его женой. Первой женой. Завадский был увлекающимся, любвеобильным человеком, поэтому их брак просуществовал недолго. Но хорошие отношения они сохранили на всю жизнь и много-много лет работали вместе.
Можно сказать, что Фаина попала к Завадскому по знакомству, даже — по-родственному, ведь она считалась членом семьи Павлы Вульф, а Завадский был мужем ее дочери.
Впоследствии, с какого-то момента отношения между Раневской и Завадским испортятся, станут "прохладно-шпилечными", но поначалу все было хорошо. Придя в ЦТКА, Фаина сразу же получила роль Ольги Павловны в комедии Василия Шкваркина "Чужой ребенок" (написав свою первую пьесу — "В глухое царствование" — на историко-революционную тему, Шкваркин затем переключился на комедии). В то время эта пьеса пользовалась огромной популярностью, потому что была интересной, смешной и напрочь лишенной морализаторства. О достоинствах комедийных пьес Шкваркина свидетельствует тот факт, что к концу тридцатых годов они были сняты повсюду с репертуара, как идеологически незрелые, и вернулись к зрителю двадцать лет спустя. Кстати говоря, "Чужой ребенок" довольно широко ставится и в наши дни.