— Вот почему многие из ваших традиций остаются прежними, — заметила Несрин, глядя на сульдэ, привязанное к седлу. Снижаясь, стали видны сушеные травы раскачивающиеся, как золотое море, прорезанные тонкими, вьющимися реками.
Она быстро посмотрела на горы. Хотя она в общем-то привыкла к идее о том, что между ней, оседлавшей ракина, и смертью было очень мало, она напомнила себе, что ничего не сделала, чтобы успокоить ее желудок.
— Да, — сказал Сартак. — Именно поэтому наши всадники часто вместе с Дарганом на войне. Наши боевые техники отличаются, но мы в основном знаем, как работать вместе.
— Кавалерия внизу и воздушные войска сверху, — сказала Несрин, стараясь не казаться слишком заинтересованной. — Ты когда-нибудь был на войне?
Принц молчал минуту. Затем сказал:
— Не на такой масштабной, как разворачивается в вашей стране. Наш отец гарантирует, что на территории нашей империи хорошо знают, что преданность вознаграждается. Но на сопротивление ответят смертью.
Холодок пробежал по ее спине.
Сартак продолжил:
— Итак, меня дважды отправляли, чтобы напомнить некоторым беспокойным территориям о холодной правде. — горячее дыхание касалось ее уха. — Затем в кланы ракинов. Древнее соперничество, которым я научился управлять, и конфликты, которые мне пришлось сглаживать.
Трудный путь, он не добавил. Вместо этого сказал:
— Как стражница, ты должна была иметь дело с такими вещами.
Она фыркнула от этой мысли.
— Я была в основном на патрулировании, редко удавалось быть активной.
— Учитывая твое обращение с луком, я бы подумал, что ты была везде.
Несрин улыбнулась. Обольститель. Под этой неизменно уверенной внешностью Сартак, безусловно, бесстыдно флиртовал. Но она подумала над его предполагаемым вопросом, хотя знала ответ годами.
— Адарлан не так… открыт, как каганат, когда речь идет о роли женщин в рядах его охранников или армий, — призналась она. — Хотя я могла бы быть опытней, обычно повышали мужчин. Поэтому меня оставляли гнить на патрульной службе у стен или на оживленных улицах. Следить за преступным миром или дворянством оставляли для более важных охранников. И для тех, чьи семьи произошли из Адарлана.
Ее сестра шумела по любому поводу, но Несрин знала, что если бы она не сдержалась у начальства, если бы она бросила им вызов… Они были такими людьми, которые сказали бы ей быть благодарной за то, что ее вообще приняли, а затем потребовали бы вернуть меч и форму. Поэтому она подумала, что лучше остаться, пройти через все это, не обращая внимания, в действительности было очень мало охранников таких, как она, помогавшим тем, кто в этом нуждался. Она осталась ради них, склоняя голову, когда назначали людей, не заслуживших этого.