Его голос был низким и грубым, когда Шаол произнёс:
— Если тебе удастся добиться успеха, мне придётся переносить такую боль. Не один раз.
— У меня есть травы, которые могут усыпить тебя, но с такой травмой… Думаю, что я буду не единственной, кто будет бороться против той магии. И если ты будешь без сознания… я боюсь, что он может попытаться сделать с тобой что-то. С твоей психикой или… разумом.
Её лицо побледнело.
Шаол сжал её руку:
— Делай всё, что потребуется.
— Будет больно. Как сегодня. Постоянно. Или даже хуже. Придётся прокладывать путь вниз косточка за косточкой, прежде, чем я доберусь до самого шрама. Буду бороться с тьмой и исцелять тебя одновременно.
Его рука сжала её руку еще сильнее. Такая маленькая — в сравнении с его ладонью.
— Я выдержу, — тихо сказал он.
— И ты, ты тоже должен будешь сражаться.
Он кивнул.
Ирэн продолжала:
— Всему живому необходимо питаться. Если эта тварь питается твоей жизнью… То ты был бы мёртв. — она указала не его тело. — Но ты жив. Значит, оно ест что-то другое. Что-то внутри тебя.
— Я ничего подобного не чувствую.
Она посмотрела на их руки, а затем чуть отстранилась.
— Возможно, нам стоит обсудить это.
— Что обсудить?
Она погладила его по плечу.
— То, что случилось — и чем ты можешь кормить эту тварь.
— Обсуждать нечего.
Ирэн долго смотрела на него.
— Думаю, обсуждать есть что. Последние несколько месяцев твоей жизни, например. Кажется… это было ужасное время. Ты сам говорил недавно, что нет никого, кто ненавидит тебя больше, чем ты сам.
— И ты так хочешь об этом услышать?
Она не дрогнула:
— Если это то, что понадобится для того, чтобы исцелить тебя и уехать.
Его брови поднялись вверх:
— Ну, хоть в чём-то мы с тобой схожи.
Лицо Ирэн было нечитаемой маской.
— Я предполагаю, что ты не хотел бы остаться здесь навсегда, когда на, как ты назвал, нашей родине, война.
— Разве это не наша родина?
Ирэн молча поднялась и схватила сумку:
— Я не хочу разделять слово «родина» с адарланцем.
Он понял о чём говорит девушка. Возможно, именно поэтому он всё еще не рассказал ей что именно это за тьма.
— И ты, — продолжила Ирэн. — Избегаешь этой темы. Тебе придётся поговорить об этом, рано или поздно.
— При всём уважении, это не твоё дело.
Её глаза испепеляюще посмотрели на него:
— Ты был бы удивлён, узнав бы, насколько сильно исцеление физических ран связано с исцелением душевных.
— Я принял то, что произошло.
— Тогда что в твоём позвоночнике?
— Я не знаю.
Ему было всё равно.
Наконец, она вытащила что-то из сумки и шагнула к нему. Желудок Шаола перевернулся.
Небольшой кусочек, который нужно было закусить в зубах, чтобы не кричать, был изготовлен из тёмной кожи. Неиспользованный.