— Я рад, — сказал он через мгновение, — что тебе не нужно бояться таких вещей здесь.
Даже охранники, несмотря на все их кокетство, были почтительными. Она даже обратилась к одному по имени — и его возвращенная теплота была подлинной.
Ирэн снова сжала рожок седла.
— Каган удерживает всех людей, подотчетных правилу закона, будь они слугами или князьями.
Это не было новой идеей, но… Шаол моргнул:
— Действительно?
Ирэн пожала плечами.
— Насколько я слышала и видела. Лорды не могут откупиться от совершённых преступлений и не могут полагаться на их фамилии, чтобы спастись. И потенциальные преступники на улицах видят строжайшую руку правосудия и редко осмеливаются соблазнить ее. — Пауза. — Ты…
Он знал, что она не могла спросить.
— Мне было приказано освободить или найти другой путь для дворянства, совершившего преступления. По крайней мере, те, кто имеет ценность во дворе и в королевских армиях.
Она изучала луку перед собой.
— А твой новый король?
— Он другой.
Если он был жив. Если он сбежал из Рафтхола. Шаол заставил себя добавить:
— Дорин долго учился и восхищался каганатом. Возможно, он введет некоторые идеи в свою политику.
Долгий, оценивающий взгляд.
— Как вы думаете, каган будет союзничать с вами?
Он не сказал ей об этом, но было довольно очевидно, зачем он пришел, как он полагал.
— Я могу только надеяться.
— Разве его силы сильно повлияют на… те силы, о которых ты говорил?
Шаол повторил:
— Я могу только надеяться.
Он не мог заставить себя говорить правду — что их армии были немногочисленны и рассеяны, если они вообще существовали. По сравнению с армией Мората…
— Что случилось в эти месяцы?
Тихий, осторожный вопрос.
— Попытка выманить эту информацию в разговоре?
— Я хочу знать.
— Нечего рассказывать.
Его история ничего не стоила. Ни одна ее часть.
Она замолчала, цоканье копыт их лошадей было единственным звуком. Затем:
— Тебе нужно будет поговорить об этом. В какой-то момент. Я… увидела проблески воспоминаний вчера.
— Разве этого недостаточно?
Вопрос был острый, словно лезвие.
— Нет, если это то, что тебя гложет внутри. Нет, если участие может помочь.
— И ты так уверена в этом?
Ирэн выпрямилась в седле:
— Травма любого повреждения требует некоторого внутреннего обдумывания во время исцеления и последствий.
— Я не хочу этого. Не нужно. Я просто хочу снова встать на ноги.
Она покачала головой.
Он сказал:
— А как на счёт тебя? Как на счёт того, чтобы мы заключили сделку: расскажи мне все свои глубокие, темные секреты, Ирэн Тауэрс, и я скажу тебе свои.
Возмущение зажглось в этих замечательных глазах, когда она посмотрела на него. Капитан посмотрел прямо в глаза.