— Странники? Не ожидал, — подумал Васька.
— Мы хотим предложить свою помощь, — прошелестело в голове Шустова.
— И как? Принесёте Шурупа сейчас ко мне?
— Мы не можем ничего переносить и даже передвигать с места на место.
— Чем же вы тогда сможете помочь?
— Мы не можем воздействовать на физические предметы, но мы можем видеть.
— Вот как? И что вы увидели?
— Всё, что творится на стадионе.
— Ага. Осталось вам нарисовать мне схему, но рисовать вы не можете. Пришли к тому, с чего начали.
— Если ты расслабишься, мы сможем транслировать всю картинку прямо тебе в мозг.
— А если ещё что-нибудь закачаете туда? Например, команду на самоуничтожение?
— Мы не имеем права причинять вред ничему живому. И, потом, вы нужны нам. Вы должны будете нам помочь.
— Ладно, валяй, транслируй.
Василий расслабился, прикрыл глаза и тут же перед его внутренним зрением предстал весь стадион с загоном для пленных, которых оказалось неожиданно много, с кострами, у которых сидели уроды и поедали то, что ещё совсем недавно было человеком, охрана пленных и два секретных поста на дальней трибуне.
— Вот за это спасибо! Царский подарок! А мы-то чем помочь можем? — подумал он, открывая глаза, но странников уже не было. И только где-то на задворках сознания еле слышно прошелестело: «Потом. Всё потом».
Шустов быстро, словно боясь, что забудет, принялся набрасывать на схему стадиона показанные странниками данные. Схема штурма уже сформировалась в голове и Васька ни капельки не сомневался, что всё выйдет как надо.
Даже если светит полная луна и ночью светло, то под утро тени всё равно становятся непроницаемо чёрными. Василий давно заметил такую странность и в случае необходимости обязательно этим пользовался. Группа кралась в тени стены стадиона, приближаясь к задней невысокой стене с грузовыми воротами. Повинуясь знаку, Шаман и Татарин бесшумно взмыли по воротам вверх и, вскоре сверху раздался тихий, на грани слышимости, свист. Ага. Часовой с этой стороны снят. Группа преодолела ворота и, дождавшись, когда Татарин и Шаман уничтожат секреты, пошла вдоль поля в тени трибун. Татарин и Шаман по верху преодолели расстояние до середины трибун и сняли клюющих носом часовых справа и слева от поля. Остались часовые, охраняющие пленных. Группа разбилась на две части. Первая, Шаман и татарин, брали на себя охрану пленных, а вторая, основная часть группы уничтожала уродов на поле. Сработали как по писанному. Сонные уроды пытались вяло сопротивляться, но против автоматического оружия не попрёшь. Пять минут, и ни одного урода в живых не осталось. Шаман бросился к загородке загона для пленных и заорал: