– У вас из сумки что-то выпало, – указываю я на асфальт.
И, не дожидаясь, пока она рассмотрит поднятые бумажки, прыгаю в тачку и уезжаю.
Ну и кретин.
Злюсь на себя и не понимаю, за что. Положа руку на сердце, мне ее не хотелось. Конечно, я бы завелся в процессе, но изначально, в чистом виде, мне ее не хотелось. Мне стало ее по-человечески жаль, а жалость гасит возбуждение. Нужно было абстрагироваться от ее личности, но…
Усилием воли я останавливаю поток мыслей. Отец любит повторять: «Мы не все можем контролировать в этом мире. И уж точно не можем контролировать то, что уже случилось». Проехали и забыли.
Я резко давлю на тормоз, едва не сбивая выбежавшего на дорогу пешехода.
– Ты что, камикадзе? – ору я в окно и тут же мягко добавляю: – Осторожнее надо, барышня. Не у всех водителей такая хорошая реакция.
Девице едва за двадцать. Во всем ее облике, в вульгарности макияжа улавливается отчетливый намек на ее доступность или профессиональную деятельность. Такими типажами, как эта, пестрят сайты недорогого досуга.
Девица одергивает курточку, и, не удосужившись ответить, переходит дорогу. Я проезжаю немного вперед, разворачиваюсь, резко торможу и выпрыгиваю на тротуар перед девицей.
Сейчас я или получу негодующую пощечину, или выиграю джек-пот.
– Как насчет зависнуть у меня до утра? Плачу за всю ночь.
Она нисколько не удивляется. Оценивающе глядит на тачку, затем на меня. Я достаю бумажник и показываю ей, что деньги есть.
– Серьезно. Поехали. Не зря же ты ко мне под колеса прыгнула, – я весело подмигиваю. Я выгляжу как студент, которому перепало от родителей немного деньжат, и он решил погулять по-взрослому.
– Ну поехали, – соглашается девица. Голос у нее низкий, грубоватый. – Деньги вперед.
– Без проблем. Какой у тебя тариф?
– Пятнадцать.
Сумма явно завышена, но я не торгуюсь. Взамен я возьму у нее нечто куда более ценное.
– Без проблем.
Отсчитываю три пятитысячных.
– Меня зовут Мэри.
Конечно. Именно так тебя и зовут.
– А меня Сэмми. Помчали?
Дорога до коттеджа отнимает около часа. Я развлекаю Мэри анекдотами и забавными историями. Она смеется – сперва неохотно, из вежливости, а потом по-настоящему, весело, и начинает мне нравиться. Когда до арендованного на выходные убежища остается четверть часа езды, я прижимаюсь к обочине, выключаю габаритные огни.
– Ты чего? – Мэри хлопает нарощенными ресницами.
– Давай по-быстрому, для разогрева?
– Прямо здесь? – она явно не в восторге и колеблется.
Я достаю еще пятерку:
– Прости, приспичило.
Мэри сложно устоять перед моей щедростью. Она тянется к моей ширинке, но я останавливаю ее руку.