Он подумал.
— Я дам вам такие же рекомендации как и миссис Гудвин, касательно её сына. Пусть Ваш сын, миссис Сейдж, немного отоспится и меньше нервничает. Очевидно произошло что-то, что заставило его сильно переживать. У вас было такое, миссис Сейдж?
— Да, доктор Келли, — прижала Энтони к себе Анна, — нашим детям пришлось пережить ужасное для их возраста.
— Ну вот видите, — кивнул доктор, — берегите Вашего сына от ужасных вещей. У него очень чувствительное сердце и ранимая душа.
Он посмотрел на Энтони и встал.
— Мне пора, — сказал доктор собираясь, — прошу Вас дать мне знать, если будет что-то странное в его дальнейшем поведении.
— А что с тем мальчиком, о котором Вы говорили? — спросила Стелла, — разве у него были потрясения как и у Энтони?
— О юная мисс, — повернулся к ней доктор Келли, — поверьте, он хранит весьма тяжёлый для девятилетнего ребёнка груз, в своей душе…
ФУЛЕМ; 3 АПРЕЛЯ 1912 ГОДА
Гарольд неуверенно переминался с ноги на ногу и то и дело поглядывал на отца, который наоборот был весел и сходу начал обниматься с хозяином дома.
Эти люди жили по соседству. Дядя Виктор и тётушка Эйли МакТайд.
Мама давно дружила с сестрой дяди Виктора, Люси, постоянно грустной и постоянно внимательной и серьёзной. А Гарольд пытался подружиться с сыном этой маминой подруги, Эндрю, немного младшим самого Гарольда, но у него это плохо получалось. У Гарольда вообще плохо получалось с кем-то дружить. Дети хотели играть, шуметь, бедокурить, а Гарольд бедокурить не любил. Ему хотелось прогуляться в тишине, посидеть на лавочке под деревом, полюбоваться на облака и насладиться тем, как ветерок ласкает его.
В общем, друзьями у Гарольда были те, кого он сам выдумывал или представлял в своих мечтах.
Гарольд очень любил книжки. И как правило все его друзья были книжными героями. Так было лучше и спокойнее. По ночам Гарольд мечтал как он с ними разговаривает, играет, как вместе с ними живёт в этих самых книжках, а днём старался во всём на них походить. И даже подражать им. Но ни родные, ни близкие, ни знакомые Гарольда не понимали и считали чудаком.
— Ну? Прочитал уже «Тома Сойера»? — наконец посмотрел дядя Виктор на Гарольда.
— Ага, — кивнул Гарольд и протянул, очень даже нехотя, дяде Виктору книжку.
На самом деле у Гарольда была такая книжка, но он с удовольствием перечитал её ещё раз.
— Да, Марк Твен! — улыбнулся дядя Виктор, — писатель новый, малоизвестный, но чертовски хороший!
Он пригласил Фредерика и Гарольда в дом и Гарольд уселся в кресло слушая разговоры дяди Виктора и отца, в которых мало что понимал, но мальчику было очень интересно о чём они там говорят. Взрослые разговоры он слушать не любил, но когда куда-то приходил с папой, и оказывался невольным слушателем всех этих разговоров, Гарольд чувствовал себя совсем взрослым и очень важным. Словно вторым папой.