Глядя, как Олег с хитрой рожей любовно прячет затрофеенные ПК в «Тигры», я сел в УАЗик, и мы заехали в открытые ворота. Пока петляли между цехов огромного, похожего на город, завода, я успел вкратце рассказать Семёнову свою историю.
— Круто завернулось. — Хмыкнул полковник. — И что, не жалко трудов своих?
— Жалко. А что поделаешь?
— Ну, административный ресурс у тебя в руках был. И власть тоже. Вон бойцы какие. Тебе этот бунт подавить, особого усилия не стоило. Арестовал бы этого адвоката и его прихлебателей, пару очередей в воздух, чтобы разогнать этот митинг, и всё.
— А потом что? Короноваться? Царь, очень приятно, царь. Да и не рвался я никогда в руководители. Само собой, всё получилось как-то.
— И, заметь, хорошо получилось. Ты думаешь, тебе люди спасибо скажут, что ты власть без боя отдал? Как там всё валиться начнёт, а я уверен, что уже начинает, они тебя и обвинят, что их интересы не отстоял.
— Ну, с людской неблагодарностью я уже столкнулся.
— А ты благодарности что ли ждал? Смешной человек. Где ты видел её, эту благодарность народную? Помнишь пословицу военную: у солдата, куда не целуй, везде задница. Так вот это не только к солдатам относится. Ко всем это относится. Взял власть в свои руки и вперёд. Не размениваться на всякие телячьи нежности.
За разговорами мы и не заметили, как, продравшись сквозь лабиринт цехов, наконец, подъехали к лабораторному корпусу. У дверей нас встречал сухонький старичок совсем не профессорского типа. Этакий сантехник или слесарь на пенсии.
— Пётр Алексеевич! Здравствуйте. Очень рады вас видеть. Спасибо, что помогли отбиться от этих негодяев.
— Здравствуйте Иосиф Германович. Помогли отбиться не мы. Вот, познакомьтесь со своим спасителем. Это Никита. Никита, это профессор Вайсман, руководитель научной лаборатории, а по совместительству и руководитель всего этого анклава. — Полковник махнул рукой, как бы заключая всю территорию в гипотетическую окружность. — А мы уже к шапочному разбору приехали.
— Никита, простите не знаю вашего отчества. Огромное спасибо!
— Сейчас не те времена, чтобы отчествами меряться. Просто Никита.
— Проходите внутрь. Сейчас стол накроем, посидим.
— Да некогда застольные беседы вести. Ехать надо. Хотелось бы посмотреть, что у вас и как. Да и если что новое про этих зомби есть, тоже интересно узнать.
— Зомби их называть неправильно. Это такие же люди, как и мы с вами, только с повреждённым мозгом. Вирус каким-то образом воздействует на мозг, уничтожает одни области, даёт питательную среду для развития других областей. В результате мы видим вот такой образец мутации. Человек, мозг которого работает не так, как у нас. Но эти индивидуумы способны развиваться и обучаться. Я думаю, если дать им время, лет через двести-триста мы могли бы наблюдать совершенно другую цивилизацию. У меня даже фантазии не хватает представить, что может получиться. Но могу вам заявить, что это будет совершенно другая ветвь развития, чуждая всему человеческому. Радует, что они абсолютно так же смертны, как и мы. Но вирус не простой. Мы уже сколько бьёмся над его структурой и, скажу я вам, продвинулись недалеко. Так что о противоядии пока можно не мечтать.