— Это он вам меня рекомендовал?
— Нет, это я вас ему рекомендую, — ответил адмирал и поднялся из кресла в знак окончания аудиенции.
— И что дальше?
— Дальше я оказался в самолете рядом с очень приятной дамой, женой то ли начальника, то ли заместителя начальника штаба армии, которая летела сюда, чтобы отпраздновать какой-то юбилей мужа. В связи с этим обстоятельством она везла с собой солидный набор французских напитков, который очень скрасил нам неприятное время висения в воздухе. Когда самолет пошел на посадку, она высказала явное сожаление по поводу предстоящего расставания. Я согласился продлить общение в машине, которая доставит ее в расположение ставки, а меня — к тебе. Должен сказать, я горд, что оказался здесь, не причинив тебе лишних хлопот.
— Когда-нибудь женщины погубят тебя, — мрачно заметил Гофмайер.
Родственники просидели до полуночи, обсуждая дела служебные, а заодно и житейские.
Часам к десяти утра следующего дня «Опель-капитан» серого цвета въехал во двор бревенчатого дома. Два немецких офицера в идеально отглаженной форме, без малейших признаков неудобств фронтовой жизни, легко поднялись по ступенькам, не касаясь перил.
— Фрау Карин, позвольте представить вам моего коллегу, подполковника Шниттке. Он только что из Берлина.
— Как дела в столице Рейха? Я слышала, бомбят?
— Вы слышали? Неужели и сюда шум взрывов доносится? — попробовал неудачно сострить Шниттке.
— До нас все доносится, — сухо парировала Карин. — Слава Богу, я сумела уговорить отца перебраться в наше поместье, все же это в пятидесяти километрах южнее столицы.
— А где ваш постоялец? — поинтересовался Гофмайер.
— Я здесь, — отозвался из глубины гостиной Генрих.
Хозяйка поставила на стол кофейник с суррогатным кофе и деревянную хлебницу с веселенькими цветочками снаружи и блеклой выпечкой внутри.
После сдержанного приветствия все сели за стол.
— Представитель Центра подполковник Шниттке специально командирован Берлином для установления контакта с вами.
Генрих слегка склонил голову, чем подтвердил уважение к прикомандированному.
— Так с чего мы начнем? — Шниттке откинулся на спинку стула и артистично забросил ногу на ногу.
— Думаю, с биографии, — предложил Северов.
— Почему?
— Ваши коллеги начинали именно с этого. Я дважды письменно и дважды устно излагал свою биографию, а потому сделать то же самое в пятый раз не составит мне труда.
— Именно поэтому не стоит. Лучше еще раз ответьте на вопрос, почему вы решили перейти на нашу сторону? Из убеждений?
— Нет, из расчета. И может быть, по зову крови.
— Интересно.