— Ну, да, помогаю. То возы считаю, то бревна, то мелочь в трактире. Я бы это и в монастыре мог делать, а меня отпустили ведьм ловить и упырей. Я ведьм ловить хочу.
— Хочет он! — Заметил Крутец. — Смирения в тебе нет, брат Ипполит. Тоже мне, монах. Назначил тебя господин коннетабль мне в помощь — так неси в смирении долю свою.
— Ты знаешь что-нибудь про этот шар? — Спросил монаха Волков.
— Конечно, господин. Можно? — Он потянулся к шару.
— Бери. Взгляни в него.
— Глядеть в него мне смысла нет, ничего я там не увижу.
— Это потому что ты монах?
— В книжке сказано, что: «Мало кто из мужей очами своими узрит в шаре что-либо. Только жены недобрые да с демонами в душе способны в нем что-либо зреть и, попирая законы господа, даже заглядывать в будущее», — по памяти цитировал монах.
— Чушь, — коротко бросил солдат. — Взгляни в него.
— Хорошо, — Ипполит уставился в шар. Смотрел долго и неотрывно.
Все, сидящие за столом, с интересом наблюдали за ним. Ждали.
— Ну, что, увидал чего-нибудь? — Не выдержал Ёган.
— Туман только. Клочьями. Как на болоте поутру. — Отвечал юный монах. — А больше ничего.
Получалось, что Волков был единственным, кто видел в шаре чуть больше, чем туман да рябь. А он разглядел в шаре глаз мертвой ведьмы. Говорить солдат об этом никому не стал и предложил монаху:
— Ты поешь, а потом книгу принеси сюда, почитаем про шар этот.
— Да я в таверне уже поел, — монах вскочил и убежал за книгой, стуча деревянными башмаками.
Вскоре вернулся, сразу нашел место про ведьм и начал читать:
— «Ведьмин глаз — агрегат дьявола, часть дьявола, суть дьявола. Сам из себя-то шар стекла белого, чистого, или синего, или красного. Дозволяет дурным женам видеть невиданное и, попирая законы божьи, зрить в будущее. Добрые мужи ничего доброго в нем не увидят. И болеть будут, глядя в него, а недобрые жены видят в нем все. И глядеть сквозь стены, и расстояние им не помеха. Коли подлая жена хочет узреть в нем кого — то ведьминым глазом разглядит его. Но долго в сей агрегат смотреть не может никто, ибо болеть будет. И кровью глаза пойдут, и животом, и дыханием немощен станет надолго».
— Вот так вот, — многозначительно заметил Ёгна. — Меня сразу замутило, как только я него глянул. Прям в животе всё крутить начало…
— Помолчи, — сказал солдат. — Монах, читай дальше.
— «Ведьмин глаз, — продолжал Ипполит, — дан бесчестным женам сатаной, чтобы те могли с людьми сатанинское творить и в будущее глядеть. А коли добрый муж ведьмин глаз сыщет, и коли чтит он веру отцов наших, и в Господа непогрешимого верит, тот глаз он должен разбить, а осколки разбросать. Или коли боится он агрегата сатанинского, то пусть передаст он его какому отцу святому или какому воину доброму, который глаза того разбить не убоится».