Епископ молчал, что-то жевал, ковырял ложкой в тарелке, но уже без аппетита, он давно наелся и делал вид, что ест, а на самом деле обдумывал то, о чём ему рассказал солдат. А солдату больше рассказать было нечего, он хотел, есть и хотел уйти, но вынужден был ждать, глядя как жирный епископ серебряной ложкой скребёт дорогую тарелку. А епископ взял в руки пустой бокал, повертел его, но вина не попросил, поставил на место. Затем посмотрел на солдата и произнёс, как бы нехотя:
— Значит, золото ты получил, а кавалером не стал?
— Именно так, монсеньор.
— Ну что ж, в моих силах это поправить, — сказал епископ, глядя на солдата и надеясь, что его слова на того произведут впечатление.
Но солдат был внешне безучастен. Как будто не ему это предложили.
— Тебе ведь всё равно от кого ты получишь рыцарские шпоры, от князя мирского или от князя Церкви? — продолжил епископ.
— Абсолютно всё равно, — заверил его солдат.
— Абсолютно, — почти передразнил его поп, он глядел на Волкова и подумал, что хуже воинственного клирика, может быть только образованный солдат.
А солдат не торопился, он давно уже смекнул, что нужен этому жирному и хитрому попу. И вопрос напрашивался сам собой: что захочет его жирное преосвященство за шпоры. И это дело будет явно дело непростое.
Волоков молчал, незачем ему было спешить задавать вопросы, нужно было дать попу понять, что именно он будет решать, взяться ли за то, что нужно попу или послать попа к чёрту.
Такое поведение раздражало епископа, но он старался не подавать виду, держал долгую паузу, продолжал скоблить тарелку серебром. И всё-таки солдат его перемолчал, епископ продолжил:
— Но я должен буду тебя проверить, так ли ты ценен для Матери Церкви, как о тебе пишут, а уже после, ты получишь и герб, и шпоры, если, конечно, справишься с одним деликатным делом, которое я тебе поручу.
— Прошу прощения, монсеньёр, — прервал его солдат.
— Что? — спросил епископ.
— Если ваше дело, действительно деликатно, то мне не хотелось бы знать о нём. Я не могу обещать вам, что возьмусь за него.
— Вот как? — Удивился епископ сначала, а потом стал и вовсе раздражаться. — И почему же. Тебе не нужны герб и шпоры? — Говорил он с видимой неприязнью.
— Да кто бы отказался от герба и шпор? — отвечал Волков. — Да только выполняя задания барона, я три раза едва избежал смерти. Я навсегда остался хромым, я попал в немилость сразу к двум принцам-курфюрстам и нажил себе кучу опасных врагов. А рыцарского достоинства я не получил, хотя мне его обещали дважды.