— Вот и конец им дружище, — сказал он, обращаясь не то к Фару, не то к погибшему Димону. — Теперь они нам за всё ответят. А тебя, дурмашина, — кивнул он в строну канцероида, — я по сочленениям разберу!
Однако выстрел раздался с другой стороны — с одного из балконов за спинами Крэ и товарищей. Первая очередь крупнокалиберных пуль прорезала один из боковых двигателей элашки, аппарат закружился, потеряв управление. Эдберг и Арафаилов кинулись в разные стороны, когда вторая очередь превратила место, где стоял Виталий в фонтан асфальтовой крошки. Выпрыгнув с балкона, робот с лязгом металла приземлился в центре парковки. Широко расставив ноги, декорированные под лапы бегемота, Амат присел, взяв на прицел обе группы мутантов. Железная крокодилья голова с блестящей львиной гривой вертелась из стороны в сторону, выбирая, по кому открыть огонь. Элашка перевернулась в воздухе и грохнулась на землю, разбросав осколки стекла. Ящер еле успел отползти, но теперь покорёженный коричневый корпус закрывал его от робота. Виталик бросился к джипу, но короткая очередь сбила его с ног. Крича от боли, он полз к спасительной двери, волоча за собой почти отстреленную ногу. Она держалась лишь на тонких нитях сухожилий коленного сустава, из которого брызгала тёмная кровь. Германов за спиной у Крэ судорожно тыкал кнопки небольшого пульта. Потом бросил его и в отчаянии крикнул:
— Валить надо! Валить надо прямо сейчас!
— Ты ж, мудак, говорил, что им управляешь, а? — прошипел Валет.
— Крэ, уходим, Крэ! — не слыша его, вопил Палач. — Брата только, брата моего забери!
Валет бросил одну из своих карт, которая вонзилась в головной отдел Амат. Крэ кинулся на робота, закрыв голову клешнёй и остальными тремя руками, робот успел выпустить очередь и отпрыгнул, пули попала в одну из рук, на асфальт шлепнулась оранжевая с зелёным кровь канцероида. Но мутанта это не остановило. Прежде чем боевая машина прицелилась снова, он успел схватить труп Германова младшего и закинуть на плечо, как тряпичную куклу. Выстрелить робот не смог — замаскированная под карту зажигательная граната загорелась белым слепящим пламенем. Фар не видел, что происходит в облаке света за его укрытием, лишь услышал очередь и вскрик. Мысли пришли в порядок, он начал срочно вызывать подкрепление, выкрикивая номер дела Эдберга и Себека. Камолин должен был его услышать. Вся надежда была сейчас на него. Ящер заглянул в перевёрнутую кабину элашки. Мутанта-ворону, телохранителя матери Виталия, зажало между сиденьем и панелью приборов. Фар сквозь чёрное оперение попытался прощупать пульс, но знания анатомии орнитоидов были слишком слабыми. Граната догорела, капитан выхватил из кобуры на бедре свой пистолет-пулемёт и выглянул из-за турбины. Робот подходил к переставшему двигаться Эдбергу младшему. Фар открыл огонь по пневмотрубкам, стараясь сделать так, чтобы Амат развернулся. Огневой мощи пистолета должно хватить, что бы пробить броню грудного отдела, но не под таким углом. Робот присел, и, развернув корпус, выстрелил в ответ. Фар успел отскочить к другой турбине и снова выстрелил. Амат медленно подходил к элашке. Пулемёты в металлических львиных лапах выплёвывали короткие языки пламени в сторону то одного, то другого укрытия переползавшего за аппаратом Фара. Крокодилья голова быстро поворачивалась то вправо, то влево. Карта прожгла в ней небольшую дырку, капли расплавленного металла застыли у одного из зрительных сенсоров наподобие слёз. У машины заканчивались патроны, но Фар не был уверен, что они иссякнут до того, как робот его прибьёт. Амат вспрыгнул на днище элашки, Ящер юркнул в развороченную кабину и замер рядом с зажатым орнитоидом. Тот был без сознания, но жив — в тишине Абдельджаффар услышал его тяжёлое дыхание. До момента, когда робот найдёт их и пристрелит, оставались несколько секунд.