. И вот теперь он не отвечал на мои звонки, не выходил на связь в «Скайпе» и игнорировал меня. Вот так просто – за одну ночь он стер меня из своей жизни. Лишь теперь я поняла, что, пусть для меня Дино и стал центром вселенной, но мне в его жизни места не было.
Я раскинулась на постели в позе морской звезды, голая. Окно было открыто, и на расшатанном столе работал вентилятор. Тело мое было покрыто соленой пленкой пота, айпод по кругу крутил «Estate». Я выучила ее наизусть и подпевала, и по лицу моему тихо струились слезы. Каждое слово как будто было написано обо мне: «То лето цветы благоуханьем одарило, любовью наше время озарило, чтоб я отныне умирал от боли…»
Лето и в самом деле убивало меня. Я возлагала на него такие надежды – и вот теперь лежала неподвижно, чувствуя себя бесполезной, неспособной ничего сделать, только лежать и плакать. Никогда не думала, что могу столько потеть.
Когда не плакала, я была в бешенстве. Прошло несколько дней после того, как я в первый раз влезла в его почту, и гнев мой раскалился, как жгучее полуденное солнце. Теперь я была одержима идеей прочесть все его письма. Я поручила Кикке перевести их, но сколько бы мы ни пытались выудить хоть какую-то информацию из сообщений и фотографий, что присылали ему друзья со свадьбы в Испании (Дино в элегантном утреннем костюме, Дино, дурачащийся на ринге для корриды, Дино вместе с высокими, хорошо одетыми мужчинами), и сколько бы я ни пыталась угадать по выражению лица его мысли, никаких зацепок мы не обнаружили.
С каждым днем становилось все жарче, и на моем последнем этаже пекло так, что к середине вечера мне приходилось выключать компьютер, чтобы он не перегревался, а самой ложиться в холодную ванну. Теперь я понимала тех, кто сбегал из города на выходные на пляж, где веял свежий ветерок. Но у меня-то выбора не было.
Мечты о речных прогулках с Дино так и не осуществились, хотя, судя по его письмам и фото, он постоянно путешествовал: выходные на Сицилии (на фото он в льняном костюме танцует на пляже в сумерках), рыбалка на Сардинии (динамичные кадры с рыбой), гламурная вечеринка в Сан-Тропе (поднимается по трапу частного самолета) и морская прогулка с видной женщиной-политиком на люксовом пляжном курорте. Его было не узнать: на фотографии он стоял с ней бок о бок на серфе, в темных очках и с усиками над верхней губой, которых раньше никогда не было.
Мои же выходные были пусты. Я была в растерянности; раньше Дино звонил по пять раз в день, и мои дни были наполнены ожиданием его – казалось, он всегда в пути. Теперь же, внезапно выпав из фантазий в суровую реальность, я обнаружила, что у меня не осталось никаких повседневных занятий – ничего, что могло бы отвлечь меня от мрачных мыслей. Я не могла даже заставить себя сесть за компьютер и продолжить работу над книгой. Я боялась выйти на улицу. Наши отношения разворачивались у всех на виду, и вот теперь я не могла показаться на глаза соседям и вынуждена была скрываться от их любопытства и доброжелательности. Я выходила из дома украдкой ранним вечером и шла гулять по холмам. Там я наблюдала, как хорошо одетые пары возвращаются домой, в свои элегантные виллы, и чувствовала себя отрезанной от этой шикарной жизни. Город, который когда-то распахнул мне свои объятия, теперь казался чужим и непроницаемым, живущим по правилам, которых я не понимала.