Неизвестный сел за столик и поставив на него локти, обнял голову.
Альфредо корил его за то, что он не позаботился об окнах, а уделял время перевязкам и медпомощи. Заколоченные наспех, они едва пропускали свет, но щели превосходно впитывали сырой, болотистый воздух.
Он долго просидел, сглатывая терпкий отвар из переработанного мха и топара — выдержки из свиного мяса в фабричной настойке. Мяса то и не видать, лишь запах, разбавляли как могли: протертыми щепками, досками, древесной корой и землей. Так же кормились крепостные стражники, когда торговцы задерживались с товаром. Обычно, Неизвестный ограничивался пробой «иностранного деликатеса», предпочитая проверенную пищу, но ему предстояло долго странствие, где скоропортящиеся продукты придут в негодность. «Долго такой не протерпишь…» — подумал он, сплевывая плесень. Но, на удивление она получилась питательной. «И чем пичкают животных?» Загонов или свинарников он не видал. Привозных хрюшек перегоняли в дисковой город, где велись торги, и уже оттуда, при выигрыше, братство кинжалов получало котлы с похлебкой. «Проваляются кошки в канавах, а они нам везут под видом свинины — нате! Заплатите!» — говорил Алан. Населению тоже полагалась еда. Из того, что не раскупят.
Кружка обжигала руки.
Думал о своём, пытался вспомнить ускользающее прошлое, но на ум шли лишь осенние листья. Только некоторые моменты застенчиво промелькивали в голове, а детство в убежище и остальное исчезало день ото дня.
Он посмотрел на медальон, висевший на груди, медальон, который впитал частичку его истории.
«И ничего от отца… Кроме этого металла, снятого с прославленного убийцы, больше ничего я не имею. Единственное воспоминание о былом.»
Но он помнил дни здесь.
«Этот день, мой последний день в новом доме. Я покину и его, и он затеряется в воспоминаниях. Как больно терять привычное, и как трудно принять новое.»
Не ради себя, ради себя он остался бы там, в убежище, чтобы заживо похоронило рядом с единственным по — настоящему близким человеком.
«Сейчас, приняв решение, у меня нет права на отчаяние.»
Щелк — включилась вентиляция над головой. Заработала вытяжка. Учитель с членами братства раздобыли его в одном из цехов по производству корабельных винтов. По сути, это и был гребной винт с переделанными лопастями.
Он открыл шкафчик в столе и вытащил служебный журнал. Проглядел его.
Смена караула у тюрьмы в девять.
Надо сказать, Альфу, чтобы он проверил: выполнил ли просьбу отморозок, или нет. Если нет, то он ничего ему уже не сможет сделать. «Завтра этот клочок земли попрощается со мной, а через полгода забудет о моем существовании.»