— Ты же помер, — вздохнула девушка.
— Сталкеры — довольно живучий народ. Особенной на грани смерти. Видишь ли, «карусель» не всегда убивает.
— Будешь мстить? За то, что бросила, — спросила Танчес.
— У меня есть идея получше, — улыбнулся Песочник, склоняясь над лежащей девушкой так низко, что та ощутила на себе его горячее дыхание.
Резко завыла сирена, накрывая округу своим мерзким жужжанием. Песочник замер, после чего поднялся и посмотрел в окно, не отходя от девушки. Танчес оттолкнулась от стены и крутанулась на спине против часовой стрелки, согнув связанные ноги и прижав их к груди. Услышав шуршание, военный посмотрел вниз, и получил сокрушительный удар между ног, от чего полетел в раскрытое окно, но неведомая сила закинула его обратно, впечатывая в пленницу, которую пронзила дикая боль во всем теле, от чего та вскрикнула. Боль накатывала волнами, словно кто-то посылал болезненные сигналы в ее организм, заставляя выгибаться дугой, приподнимая над собой тело Песочника.
— Какого черта? — спросила Танчес сама себя, когда острая боль стала потихоньку спадать, исчезая где-то в самом центре мозга. Открыв глаза, она увидела Песочника, который лежал на ней, придавив своим телом. Из его раскрытого рта медленно стекала густая слюна, а его глаза были вытаращены и замертво смотрели куда-то вдаль. — Сукин сын, — вздохнула она, сталкивая с себя военного, который перед смертью успел упереться коленкой ей в довольно деликатное место. Толкая Песочника, она увидела у него нож. — Ну, хоть чем-то поможешь, — опять вздохнула она, повернувшись к нему спиной и нащупывая рукоятку ножа.
— Полковник! — крикнул один из военных, открывая дверь и замирая на входе.
Увидев мертвого Песочника и тянувшуюся к его ножу связанную пленницу, он стал выхватывать пистолет, но Танчес за секунду до выстрела врезала пяткой по косяку двери. Если бы не нужное положение тела, то лежать бы ей сейчас расстрелянной, как мишени в тире. Дверь, со всего размаху врезалась в вытянутый ствол пистолета. Пуля ушла в потолок, а военный получил пистолетом по носу и рухнул в коридоре. Скрипнув, дверь медленно открылась и стукнулась в стену комнатки. Из окна раздались крики и хлопки срабатывающих аномалий.
— Зона? — удивилась девушка, возвращаясь на исходную позицию и хватаясь за рукоять ножа.
Десять минут сложнейших манипуляций, и путы на руках были сняты. Танчес села и стала разминать затекшие руки, машинально осматривая комнату. Примерно три на четыре метра, повсюду шкафы с книгами. Мельком глянув на корешки, Танчес поняла, что покойный Песочник был настоящим любителем классики. Посреди комнаты стоял стол, заваленный различными кипами бумаг, поверх которых стоял раскрытый ноутбук. За столом стояло кожаное кресло на колесиках. За этим мини-кабинетом была небольшая койка, над которой нависла очередная полка с книгами. Перехватив нож поудобней, Танчес в два счета перерезала веревки на ногах. Теперь предстояло выяснить, что же произошло на самом деле. Сирена все еще гудела, от чего у сталкерши уже гудела голова, подвывая в такт жужжанию. Поднявшись, Танчес засунула нож за пазуху, и только теперь подошла к окну, которое было распахнуто настежь. Как она и предполагала, повсюду были аномалии. Военные бегали по базе, раздавая приказы и готовясь к эвакуации.