Курс - море мрака (Снисаренко) - страница 99

На первую страницу

Наконец, как раз в одном дне морского пути (100–150 км) к западу от Ян-Майена несет свои воды холодное Восточногренландское течение. Здесь — замерзшее Гренландское море с обширными ледяными полями и множеством "сталкивающихся скал" — айсбергов. Ледовитое море Страбона. Кронийское море Плиния. Край обитаемой земли. Предел ойкумены.

Все вроде похоже и не похоже. Почему в рассказах о Туле не упомянут характернейший феномен Севера — полярные сияния? Или британцы плавали туда только летом? Но их можно наблюдать и намного южнее. 22 сентября 1977 г., например, этим чудом природы любовались ленинградцы. Пифей все равно узнал бы о них. И почему греков не удивили неизбежные встречи с айсбергами, оленями, белыми медведями? Р. Хенниг отмечает (38, с. 468), что первое упоминание о белом медведе в европейской литературе относится примерно к 880 г. (Норвегия), а в азиатской — к VII в. (Япония). Упоминаний о них нет ни у одного древнего автора. Все говорит за то, что не только сами греки, но и их осведомители не бывали в Арктике, хотя Пифей и утверждал, что "лично исследовал всю северную часть Европы вплоть до пределов мира" (33, С 104).

Вернее всего, какими-то отрывочными сведениями о Ян- Майене, который они называли Фуллой, обладали скандинавы или шотландцы, рассказавшие о нем Пифею. А поскольку описывать неизвестное легче всего, отталкиваясь от известного, то они и наделили Туле знакомыми, привычными бытовыми чертами, которые Пифей, не будучи очевидцем, вынужден был принять на веру, некритически собрав воедино все разноречивые россказни и запутав грядущие поколения историко-географов.

Окончательный ответ на все головоломки могут дать только археологи. И если он окажется положительным, придется извлечь из морской пучины еще один остров, помещенный туда современными интерпретаторами.

После Туле

Прежде чем отправить Пифея в дальнейшие странствия, оглянемся на пройденный им путь. Он не просто строен и логичен. Он — кратчайший из всех возможных в условиях блокады Гибралтара. Но почему Пифей не вернулся обратно той же дорогой? Ответов может быть два. Либо его испугали трудности, связанные с продвижением против течения таких могучих рек, как Западная Двина и Днепр. Либо он знал, твердо знал, что можно обойти водным путем вокруг Европы, и решил рискнуть. По чьим следам он шел? Гимилькона или Эвтимена, как полагают Л. А. Ельницкий и Л. М. Коротких (83, с. 116; 94, с. 45)? Неизвестно. Мы не знаем аналогов великому подвигу Пифея. Может быть, их знали греки. Ведь пишет же Тацит об алтаре Одиссея с именем Лаэрта в германском городе Асцибургии на берегу Рейна. Кто скажет, как он туда попал, когда и почему? Версию Э. Сайкса о плавании аргонавтов вокруг Европы (115; 116) отчасти поддержал К. Бартоломеус (111). Если же выйти из области гипотез, то круиз Пифея — первый, достоверно зарегистрировавший появление греков на Британских островах. Правда, за три века до него туда ходил карфагенянин Гимилькон, но мы практически ничего не знаем о нем. Вторым средиземноморцем, побывавшим в Британии, был Цезарь, три века спустя после Пифея.

Следующая страница