Пусть мы и прощались на короткое время, делать это было трудно. Велла — единственное существо в этой мрачной игре, которому я могу всецело доверять.
— Ну все, беги в лес! — в очередной раз потрепав собаку по холке, велел я. Она отбежала на несколько метров и обернулась, уставившись на меня жалостливыми глазами.
Понимая, что пора заканчивать эту слезливую сцену, я развернулся и твердым шагом направился к северным воротам Экхайма, чувствуя спиной взгляд собаки. Ничего. Еще увидимся…
Стражники у ворот посмотрели на меня с явным омерзением, но ничего не сказали, молча позволив войти в город. Я не стал их спрашивать, где искать мэра, справедливо рассудив, что стоит направить свои стопы к ратуше, и если где и задавать вопросы, то только там.
Горожане шарахались от меня — кто-то тыкал пальцами и шептался, кто-то просто отводил глаза. Вполне знакомая реакция и даже немного привычная.
— Эй! Освободи дорогу! — послышался позади меня хриплый бас.
— А? — обернувшись через плечо, увидел старую телегу да правящего ей грязного толстяка всего лишь двенадцатого уровня. Уж не знаю, разглядел он под капюшоном мое недовольное лицо, прочел ли статус, а может просто только сейчас почувствовал эффект «Мрачности», но мужик стушевался, будто бы уменьшился вдвое и торопливо отвернулся, уставившись в серую кладку ближайшего дома.
— Эй! Не пугай народ и соблюдай правила, чучело! — подошел ко мне усатый гвардеец в кожаном доспехе — точно таком же, как у двух его товарищей, встреченных мной в Сельбере.
— Какие правила? — спросил я, разглядывая своего нового знакомого — зовут Лин, уровень пятьдесят первый, из оружия щит и меч.
— Уступай дорогу повозкам, — проговорил он, вцепившись мне в предплечье и оттащив в сторону. Толстяк тут же стукнул лошадку вожжами и быстро тронулся с места, я проводил его взглядом и заметил, что на нас уже смотрят десятки любопытных глаз.
— Смотри, какого мерзкого поймали! Должно быть, украл что-то!
— А может убил?!
Еще несколько столь же гениальных предположений коснулись моего слуха, прежде чем я понял, что Лин больше не держит меня, а, хмурясь, разглядывает.
— Сними капюшон! — велел он.
— Что? — удивился я.
— Капюшон сними, не слышал, что ли? Покажи лицо!
Я не стал спорить, выполнив его приказ. Лин несколько секунд внимательно разглядывал меня, потом выдохнул и почесал лысую, покрытую парочкой мерзких шрамов, черепушку.
— Все в порядке, надевай обратно и свободен.
Я накинул капюшон, но уходить не спешил, пытаясь понять, что только что произошло.
— Вы приняли меня за кого-то другого? — осторожно спросил я.