– Ваша работа? – поинтересовалась она у директрисы.
– Неравнодушных граждан! – тоном победительницы возразила та. – У детей должна быть нормальная семья.
– А чем наша семья ненормальна? – сдавленно спросила Глафира, сдерживая порыв вцепиться противной тетке в волосы.
– Начнем с того, что это… это… – Татьяна расплылась в улыбке и обвела взглядом всех присутствующих, чтобы убедиться, что все внимание приковано к ней. Это был самый возвышенный момент ее жизни после свадьбы, и она хотела насладиться триумфом сполна. – Начнем с того, что это не ваши дети!
– Совсем с ума сошла! – ахнула Клавдия и всплеснула руками. – Что ж ты такая злая, Татьяна, нет тебе покоя! Мужика тебе хорошего надо, а то совсем уже спятила.
– Я замужем, – огрызнулась Татьяна и уставилась на Глафиру. Та не отвела глаз. Лишь побледнела и стала еще красивее. Татьяна невольно задумалась о несправедливости бытия: она сама в горе выглядела ужасно, словно потрепанный кошкой воробей, лишившийся половины перьев. – Ну же, скажите им правду, а то они еще чуть-чуть – и в святые вас запишут!
– Татьяна, прекрати, – кашлянул Григорий Антонович. – Это уже слишком.
Анна Ивановна внимательно наблюдала за Глафирой. Та еще несколько мгновений пристально смотрела на свою недоброжелательницу, а затем отвела глаза в сторону.
– Скажите им, скажите! – Татьяна даже потрясла рукой в воздухе, призывая Глафиру к ответу.
– Что им сказать? Что вы сошли с ума? – Глафира призвала на помощь всю свою силу духа и мизерный актерский талант. События развивались с такой скоростью, что она не успевала оправиться. Один, вторая… Скоро все начнут показывать в нее пальцем и называть убийцей и обманщицей. Но пока этого не произошло, она будет стоять на своем.
– Я не сошла с ума. – Голос Татьяны сорвался на крик. – Я видела вас с детьми два года назад на автобусной остановке, когда вы только приехали. Они называли вас Глафирой, я запомнила имя, уж больно редкое, а вы их английскими именами и говорили о том, что сейчас они должны называться по-русски. Вчера я увидела их документы – Кейт, Димитрий, Мэри, Энтони, – и вспомнила ту встречу!
Глафире показалось, что небо обрушилось на нее и придавило. Тетка на остановке? Она не помнила ничего подобного. Она тогда была в жутком стрессе, как так получилось… Нет, Татьяна не могла ничего слышать. Она выдумывает. Просто увидела паспорта.
– Ташенька, о чем это она говорит? – растерянно спросил Григорий Антонович, глядя на побледневшую Глафиру, которая тихо что-то шептала, но слов было не разобрать.
– Я говорю о том, что она лгунья и дети нелегально находятся в стране. У них были визы на полгода, но они просрочены, дети должны вернуться в Англию. А вам, милочка, предстоит объясниться с правоохранительными органами, – торжествующе закончила она.