Ветер в ивах (Грэм) - страница 23
Тем временем дядюшка Рэт в тепле и уюте дремал возле своего камина. Листочек с неоконченным стихотворением соскользнул с колен, голова откинулась, рот приоткрылся, а сам он уже бродил по зеленым берегам текущих во сне речек. Затем уголек в камине осыпался, дрова затрещали, пыхнули язычком пламени, и он, вздрогнув, проснулся. Вспомнив, чем он занимался, перед тем как задремать, он нагнулся и поднял с пола стихи, попытался вникнуть в них, потом оглянулся, ища глазами Крота, чтобы спросить, не придет ли ему в голову подходящая рифма.
Но Крота не было.
Он прислушался. В доме было очень тихо.
Тогда он позвал:
— Кро-от! Дружочек! — несколько раз и, не получив ответа, вышел в прихожую.
Шапки Крота на вешалке не было. Его галоши, которые обычно стояли возле подставки для зонтов, тоже отсутствовали.
Дядюшка Рэт вышел из дома и тщательно обследовал размокшую поверхность земли, надеясь найти его следы. Следы, конечно, отыскались. Галоши были новые, остренькие пупырышки на подошвах еще не стерлись. Он видел их отпечатки в грязи, ведущие прямо в сторону Дремучего Леса. Минуту-другую дядюшка Рэт постоял в задумчивости. Вид у него был очень мрачный. Потом он вернулся в дом, обвязался ремнем, сунул за него пару пистолетов, взял в руки дубинку, которая стояла в прихожей в углу, и быстрыми шагами двинулся по Кротовым следам.
Уже наступили сумерки, когда он добрался до опушки и без колебаний погрузился в лес, с тревогой глядя по сторонам, высматривая хоть какой-нибудь признак присутствия своего друга. То тут, то там злые рожицы выглядывали из дупел, но тут же исчезали при виде доблестного зверя, его пистолетов, его здоровенной серой дубинки, зажатой в лапах; и свист, и топот, которые он отчетливо слышал, как только вошел в лес, постепенно смолкая, совсем замерли, стало очень тихо. Он мужественно шел через весь лес в самый дальний его конец. Потом он плюнул на тропинки и стал ходить поперек леса, все время громко окликая:
— Кротик! Кротик! Кротик! Где ты? Это я, твой друг, Рэт!
Он терпеливо обыскивал лес уже в течение часа, а может, и больше, когда наконец, к своей радости, услышал тихий отклик. Идя на голос, он пробирался сквозь сгущающуюся темноту к комлю старого вяза с расщелиной, откуда и доносился слабенький голосок:
— Рэтти! Неужели это в самом деле ты? Дядюшка Рэт заполз в расщелину и там обнаружил Крота, совершенно измученного и все еще дрожащего.
— О, Рэт! — закричал он. — Как я перепугался, ты не можешь себе представить!
— Вполне, вполне понимаю, — сказал дядюшка Рэт успокаивающим тоном. —