«Еще один из этих же», — подумал дядюшка Рэт.
— А откуда ты здесь появился? — спросил он.
Ему не нужно было спрашивать, куда он направляется, ответ был ему заранее известен.
— Со славной маленькой фермы, вон оттуда, — кивнул незнакомец на север. — Бог с ней совсем! У меня там было все, что только я мог пожелать, все, что я мог ожидать от жизни. Даже более того… И все-таки вот я, здесь. И рад, что я здесь, несмотря ни на что — рад! Я уже много миль оставил позади себя, я уже на много миль приблизился к заветной цели.
Его заблестевшие глаза впились в горизонт, и он, казалось, прислушивался к какому-то звуку, который долетел к нему оттуда, с покинутой фермы, донося до ушей веселую музыку пастбища и хозяйственного двора.
— Но ты не один из нас, — заметил дядюшка Рэт. — Ты и не фермер. Мне думается даже, что ты иностранец.
— Верно, — ответил незнакомец. — Я — морская крыса, вот я кто, и порт, откуда я родом, называется Константинополь, хотя там я тоже, можно сказать, что-то вроде чужеземца. Ты, наверно, слыхал о Константинополе, друг? Прекрасный город, прославленный и древний. И возможно также, что ты слыхал про Сигурда, короля норвежского, и как он направился туда с шестьюдесятью кораблями, и как он и его люди проскакали по улицам города, украшенным коврами и парчой в его честь, и как император и императрица пировали с ним на его корабле? Когда Сигурд собрался домой, многие его люди остались и вступили в императорскую лейб-гвардию, и мой предок, родившийся в Норвегии, тоже остался на корабле, который Сигурд подарил императору. Мы всегда были мореплавателями, так что ничего удивительного, что мой родной город для меня ничуть не более родной, чем все замечательные порты между Константинополем и Лондоном. Я их все знаю, и они знают меня. Высади меня в любом из них на набережную, и я почувствую, что прибыл домой.
— Ты, наверно, совершаешь дальние рейсы? — осведомился дядюшка Рэт с возрастающим интересом. — Долгие месяцы не видишь земли, и провизия бывает на исходе, и кончаются запасы пресной воды, а ты общаешься с могучим океаном, и все такое в этом роде?
— Ни в коем случае. Ничего такого не происходит, — ответил Мореход откровенно. — Такая жизнь, как ты описываешь, совершенно меня не устраивает. Я работаю в порту и редко покидаю берег. Веселое времяпрепровождение на берегу привлекает меня больше любого путешествия. О, эти морские порты па юге! Их ароматы, их очарование! О, плывущие по воде огни!
— Ну, может, так оно и лучше, — заметил дядюшка Рэт с некоторым разочарованием. — Ну тогда расскажи мне о своей приморской жизни, если у тебя есть настроение, поведай, какой урожай может собрать предприимчивый зверь, чтобы согреть свою старость блистательными воспоминаниями возле каминного огня. Потому что, знаешь, моя жизнь кажется мне сегодня ограниченной и замкнутой.