— Насколько повышена?
— 37, 6.
— Ты снижал чем-то?
— Нет. Никаких препаратов не вводил. Как только он сел, температура тела стала резко понижаться. Сейчас 35, 4.
— Низкая. — Было понятно, что сейчас разговаривают врачи: коротко, скупо, резко.
— У больных ступором так и бывает.
— Тебе сказали хоть что-то? — Зина никак не могла прийти в себя.
— Абсолютно ни слова! Сказали только — приводите в чувство, оставили здесь на кровати и ушли.
— А следы сексуального насилия?
— Абсолютно никаких!
— Что же тебя смутило так сильно, что ты позвал меня? — задала вопрос Зина. — Кроме возраста, конечно. Кстати, его предполагаемый возраст до 12 лет?
— Я бы даже сказал — до 10. Но ему вполне может быть и 12. Ребенок плохо развит. Вес недостаточный для такого возраста. Что смутило, говоришь… Лечение! — честно ответил Андрей.
— А вот с этого момента поподробнее, — насторожилась Зина.
— Ты знаешь, что ступор лечится всегда в стационаре. В таком состоянии человек не может находиться в домашних условиях, он попросту умрет. Для лечения всегда применяют барбамил — кофеиновое растормаживание. Уколами возбуждают и активируют нервную систему. Ступор — это оцепенение всего организма, и важно вывести человека из такого состояния. Для нервной системы необходим толчок!
— Ты сделал уколы — и что произошло?
— Что-то страшное! Начались судороги и неконтролируемая рвота. Еле остановил. А ступор как был — так и остался! Нервная система не отреагировала.
— Это плохо! — Зина задумалась.
— Тогда я и подумал, что это не ступор.
— Да, похоже… Как будто что-то блокирует его нервные рецепторы.
— Вот поэтому я тебя и позвал.
— Анализы? — Зина, отбросив личное, снова заговорила как врач.
— Сделал. Кровь, все, что положено. Все в норме. Никаких посторонних веществ. Даже воспаления нет!
— Этого не может быть! Ты делал? — вспыхнула Зина.
— В лаборатории, — растерялся Угаров.
— Анализы подменили, — убежденно произнесла она.
— Ты думаешь? — Андрей нахмурился. Ему эта мысль в голову не приходила.
— Абсолютно! — Зина была непреклонна. — Абсолютно! Не может кровь быть нормальной в таком состоянии. Дай-ка я осмотрю его! Ведь ты меня только для этого позвал, да? — снова забыв, что врач, с подковыркой, по-женски спросила она, и Угаров отвел глаза.
Зина начала осмотр. Тело ребенка было на ощупь холодным. Страшно было видеть неподвижные, лишенные жизни детские глаза. Несмотря на то что она осматривала очень тщательно и долго, это ничего нового также не дало.
— Не знаю… — Зина застыла в задумчивости, — никогда не видела ничего подобного. Таких пациентов у меня еще не было! Но…