Раныль лишь непонимающе всматривалась в отдаляющуюся спину одноклассника. А с ним то что не так?
* * *
«— Кай?»
Раныль сидит в школьной столовой за столом у окна, в гордом одиночестве давясь йогуртом. Весь день начинает напоминать дешёвую мыльную оперу — отсутствовала единственная подруга, и неизвестно, что с ней на самом деле, и когда она появится; Кёнсу с Бэком не в открытую, но избегают Раныль и не заметит этого лишь глупый, коей Хан не была, так ещё и это…
Прямо с утра мать позвонила и задыхающимся от восторга голосом сообщила, что хочет видеть дочь на рождественских каникулах и познакомить с её другом. У Раныль голова начинала ходить ходуном и подступал приступ тошноты всякий раз, когда мать через каждое второе слово вставляла своё «он и правда хороший человек», а после и вовсе «вы с ним сдружитесь», тонко намекая, что планирует забрать дочь обратно в город и поселить в доме с новоиспечённым отчимом. Когда как отец твердил то же самое — после свадьбы будем жить втроём: я, ты и мачеха.
У Раныль семейные разборки давно в печёнках сидели, и девушка уже заранее знала — жить ни с одним из родителей она не собирается. Закончит старшую школу Вульфхилла, а после переберётся в университетское общежитие, но к родителям путь заказан.
И как бы больно не было признавать то, что по матери всё же Раныль соскучилась, то ехать на рождественские каникулы, оставляя бабушка в одиночестве на праздниках, она тоже не собирается.
Погода с каждым днём становилась всё гаже, напоминая о неумолимо приближающейся зиме.
«— Кай?»
Хан больше всего хотелось уткнуться в ставшую родной шерсть четвероногого друга. И плевать, что в прошлый раз он был резок и груб. В конце концов, у него тоже, может, имеются свои на то причины.
И девушка уже совсем отчаялась на ответ, когда почувствовала знакомое покалывание в висках.
«— Да?»
Отозвавшийся голос застрял поперёк горла девушки тяжёлым комом, проглотить который требовалось титанических усилий взять и не разреветься прямо в свой обед.
«— Как дела?» — Раныль сама удивилась насколько тихо прозвучал собственный голос в голове.
«— Хорошо».
Девушка прокусила губу с такой силы, что невольно дёрнула ногой от боли.
«— У тебя как?»
Всё плохо, настолько ужасно, что хочется убиться об стену. И я знаю, что ною постоянно, но мне правда тебя не хватает.
«— У меня тоже».
Раныль смотрит в окно потерянным взглядом, смотря сквозь всего, пока неожиданно не замечает Чонина, сидящего на капоте своей машины, и стоящего рядом Чанёля, который в одном лишь школьном пиджаке, небрежно засунув руки в карманы брюк, подставляет лицо ноябрьскому холоду.