Странности в поведении Карины стали проявляться сравнительно недавно. Ленка, как водится, во всем винила себя – мол, надо было раньше бить тревогу, тогда бы и трагедии не случилось. Мы-то с тобой понимаем, что не всем дано быть психологами. Какой бы хорошей матерью Ленка ни была, залезть в душу подростку не просто, особенно если дочь отгораживается от окружающего мира. Началось все с того, что девочка внезапно стала капризничать – например, за обеденным столом резко отказывалась от некогда любимых блюд или размазывала еду по тарелке. Придиралась к домработнице – мол, готовит отвратительно, стала требовать деньги, говоря, что поест в кафе. Ленка все списала на запоздалый переходный возраст – Карина ведь всю жизнь молчала и особых проблем не доставляла, когда-то это должно было закончиться. Ладно, махнула рукой мать, пусть ест, где хочет – взрослая уже, в институте учится. У Ленки были подруги, которые жаловались на детей, закатывающих скандалы. Похоже, с Кариной происходит примерно то же, что случается со всеми детьми. Перебесится и перестанет.
Однако в короткие сроки Карину словно подменили. Она практически перестала разговаривать – только временами вспыхивала, как свечка, закатывала истерику и убегала в свою комнату. На робкие попытки матери отвести ее к психологу Карина отвечала настоящим скандалом. Она стала иначе одеваться – в гардеробе появились какие-то нелепые балахоны. К слову сказать, Карина никогда не была худенькой девочкой, но и толстой ее назвать невозможно. Если Сабрину природа наделила практически модельной фигурой, которую та всячески подчеркивала умело подобранными платьями и костюмами, то Карина была «гадким утенком» – нескладной и несформировавшейся. До Ленки дошло, что младшая, похоже, комплексует – глядя на стройную сестру, тоже хочет быть стройной и красивой, а как это сделать, пока не придумала. Мать решила помочь Карине – вытащила ее в модный магазин, попробовала помочь советом по выбору одежды, однако дочь ответила высокомерным и надменным игнорированием.
А потом начался какой-то ужас. Карина стала открыто отказываться от любой еды, заперлась в своей комнате, откуда не выходила практически неделю, и едва не свела заботливую мать с ума.
– Слушай, Кирьянов, – прервала я рассказчика. – Все это, конечно, интересно, но я не пойму, к чему твоей Ленке помощь детектива? Пускай тащит эту свою Карину к психиатру, если психолог не поможет. Я, вообще-то, убийства и кражи расследую, а не помогаю найти подход к трудным подросткам!
– Ты меня не дослушала, – возразил подполковник. – И потом, Карина вовсе не подросток, а взрослая девушка, ну да ладно, оставим всю эту психологию, если понадобится, потом спросишь, что нужно. Короче говоря, Карина довела себя до нервной анорексии, и ее положили в психиатрическую лечебницу – есть такая в нашем городе. Клиника закрытая, вроде у отца Карины там хороший знакомый психиатр. Не понимаю только, почему они не выбрали заведение посолиднее – деньги-то позволяли отвезти ребенка хоть в Москву, хоть за границу. Это первое, что меня насторожило, а Ленка ничего толком объяснить не могла. Пролежала там Карина недели две. А после этого внезапно умерла.