— Смеешься? Там пятизначная сумма «зелени». Насколько я понимаю, эта овца вдребезги расколошматила чей-то «Лексус».
— Игорь…
Он не дал ей закончить.
— Послушай, дура, — зашипел Игорь, багровея от злости, — я же для тебя стараюсь.
Предупреждаю. Оберегаю. Ты знаешь эту шалаву не хуже меня, должна смекнуть, что она уже давно слила тебя своим дружкам. Мара-шмара вас с матерью в рабство продаст, лишь бы свою задницу уберечь. Не удивлюсь, если тебя уже пасут.
Ася хотела рассмеяться ему в лицо… если бы тут же не вспомнила черный «БМВ», который заприметила еще возле универа, и который потом замечала еще дважды: возле остановки и пять минут назад, на противоположной стороне дороги. Или это просто совпадение, которому она, под влиянием вранья Игоря, придала слишком много значения? В конце концов, даже номера не запомнила, а мало ли в столице черных «БМВ».
— То есть ты мне защиту предлагаешь? — не выдавая волнения, спросила Ася, скользящим взглядом оценивая противоположную сторону дороги: машины нигде не было видно.
— Защиту на моих условиях. Ты знаешь: пару звонков сделаю, и шмару быстро загребут за проституцию.
— И как это повлияет на людей, которые хотят получить свою пятизначную сумму?
Игорь закатил глаза, как будто говорил очевидные вещи, понятные даже Тиму.
— Когда появляются ребята в погонах, бандиты перестают быть борзыми, и на какое-то время успокаиваются, выжидают, сдали ли их. Думаю, Марине не светит ничего хорошего, но она сама виновата, шалава паршивая.
— По-моему, ты сам не понимаешь, что говоришь, — пробормотала Ася. Она изо всех сил старалась не верить, но что делать, если опираться на другие факты возможности не было? Что она вообще знает обо всей этой грязи, кроме увиденного в фильмах? Ничего. — Ты не принес наши вещи?
— Нет, потому что искренне надеялся на твое благоразумие. Не ради себя, так хоть ради своего ребенка.
— Ты прав: моего ребенка, и я сама о нем позабочусь. Спасибо, что показал, какой ты засранец до того, как я потратила на тебя свою молодость.
Глупо было даже надеяться, что после их прошлой встречи в Игоре вдруг проснется совесть.
— Давай, шуруй к своему трахарю, святая Анастасия! — ей в спину выкрикнул Игорь.
— Пусть теперь у него башка болит о том, где взять бабло, чтобы вытащить из задницы свою потаскуху и ублюдка. Учти, святая, когда приползешь обратно — я не буду таким добрячком.
Что? Игорь придумал, что Тим — от Тимура? Ну… Они оба светловолосые и голубоглазые. По теории матери Игоря, это достаточное свидетельство отцовства.
Не удивительно, что Игорь так быстро нашел подтверждение своим несуществующим рогам. Он так хотел поверить в измену, что Асе впервые в жизни хотелось, чтобы его слова оказались правдой.