— Большинство умерло от скорбутной болезни, — продолжал он повествовать о том, что Невельскому было известно и без него. — Эскадра простояла здесь под арестом почти год, с кораблей на берег англичане никого не пускали, в итоге на судах начался форменный мор.
— Прискорбно, — вздохнул Невельской, снимая фуражку и склоняя голову перед крестом.
Желание дразнить господина Семенова покинуло его, уступив место печальным мыслям о тех, кто лежал в чужой земле.
Несмотря на все чудеса науки и медицины девятнадцатого века, цинга, известная больше под именем «скорбутной болезни», в дальних морских путешествиях оставалась по-прежнему непобедимым и свирепым врагом. Одни усматривали ее причину в однообразии корабельного рациона, другие — в загнившей воде, которую приходится пить за невозможностью пополнить запасы. Кто-то винил постоянную сырость и тяжелый воздух на нижних палубах, где живет экипаж, а кто-то настаивал на том, что «морской скорбут» заразен подобно холере. Так или иначе, появление даже малейших признаков цинги на судне означало с неизбежностью лишь одно: смерть уже на борту. Во всех флотах мира ежегодно от «скорбутной болезни» людей погибало больше, чем в морских сражениях.
— И что самое любопытное, — говорил тем временем господин Семенов. — Именно в этом королевском госпитале Хаслар некогда трудился доктор Джеймс Линд. Знаете, чем он прославился?
— Никак нет.
— Он развивал и отстаивал теорию, согласно которой цингу можно победить обычными цитрусовыми фруктами — лимонами, например. Ему, разумеется, никто в британском ученом мире не верил. Более того, даже подняли на смех. Однако моряки английские с тех пор лимоны в кругосветное плавание на всякий случай берут в изрядном количестве.
— Это я знаю, — кивнул Невельской. — Но, по мне, так больше похоже на суеверие. От страха чего только не сделаешь.
— Жаль, что он не дожил до прихода эскадры Сенявина, — вздохнул господин Семенов. — Смог бы доказать свою теорию на наших моряках. Под этим крестом их бы сейчас лежало не так много.
— Вы серьезно верите в лимоны? — Невельской надел фуражку и скептически посмотрел на своего спутника.
— А почему нет?
— Да потому, что не существует прямых доказательств. А вот лишнего места в трюме в дальнем походе не бывает.
Если загрузить ваши лимоны, придется оставить на берегу что-то действительно важное — возможно, такое, от чего будет зависеть жизнь команды и корабля. Опасностей и лишений в океане превеликое множество.
— А цингу вы таковой опасностью не считаете? — господин Семенов ехидно прищурился.