– Не волнуйтесь, миледи. Вы находитесь на моем корабле.
– Куда Вы меня везете? – встревожено спросила дочь герцога.
– Не бойтесь. Мой слуга нашел Вас без сознания, тонувшую в реке. Я спас Вас.
Мгновенно лицо молодой женщины помрачнело. Ага с удивлением осознал, как прекрасна эта Хатун, как нежна и своенравна.
– Вы не ответили на мой вопрос. Кто Вы?
– Я – Шараф Ага,…купец, – обманул управитель гаремных дел.
– Купец? Вы мусульманин? – поинтересовалась молодая женщина.
– Великий Аллах сотворил лишь одну праведную веру, – ответил араб, в молитвенном жесте коснувшись ладонью лба, носа и подбородка.
– Что Вам от меня надо? Зачем Вы взяли меня на свою галеру? – речи женщины прозвучали, как тихий гул. В ее светлых, голубых глазах промелькнуло отчаяние.
– Что Вы говорите? Если бы Вас не спасли, то Всемогущий Аллах забрал бы Вас и Вашего ребенка.
– Что с ним? Что с моим малышом? – взволнованно пролепетала девушка, обхватив руками живот.
– С ним все в порядке. Но лекарка сказала, что за Вами необходим постоянный уход. Мадам, я даже не знаю Вас. Кто Вы? Как зовут?
– Мое имя Арабелла де Фрейз, – в голосе француженки прозвучали горделивые нотки.
«Даст Аллах, и твое имя будет Эарт[10] Хатун» – подумал Ага, всматриваясь в нежные и дерзкие черты лица молодой женщины.
– Откуда Вы?
Арабелла смутилась, прикусив губы: – Я – придворная дама французского короля.
– Кто отец ребенка? – серые глаза араба сузились, и в них промелькнуло недоброе подозрение. Мадемуазель отлично знала, что все мусульмане обладают удивительной догадливостью. В один миг ей захотелось во всем признаться, сказать о том позоре, связывающим ее на веки вечные. К сожалению, все жители Востока презирали таких женщин, считали их продажными и никто из честных мусульман не пожалел бы такую даму.
– Я стала вдовой. Мой супруг умер на первом году нашей совместной жизни, – соврала Арабелла.
Прошло два дня. Девушка жила на корабле, наслаждалась всеми удобствами. Но мысли о том, что младенец родится без отца, не узнав его теплоты и заботы, убивала ее. Как бы то ни было, Арабелле надоела эта безмятежность. Целыми днями она сидела в каюте, ела утонченные блюда и пила самые редкие соки арабов. Все слуги обращались с ней вежливо, как с истинной госпожой. К сожалению, мадемуазель это не радовало.
Однажды молоденькая рабыня-африканка Дикеледи укладывала своей сударыне волосы. Расчесывая золотистые кудри, девушка сказала: – Как же Вы прекрасны! Вашей красоте нет равных.… Каждая женщина мечтает о такой внешности.
Вдыхая нежный аромат духов, брошенная фаворитка сладостно ответила: – Ты не завидуй, Дикеледи. Каждая дама – это нераскрытая тайна и изысканная роза. Никто не может заковать ее в цепи.