Фотограф Юге пришел со своей спутницей. Это был розовощекий малый с простодушным веселым лицом, и можно было поклясться, что ему лестно показываться в обществе женщины, которая на восьмом месяце беременности.
— Вы знакомы?.. Комиссар Мегрэ… Жак Юге… Его приятельница.
— Жослин, — уточнил фотограф, словно это было так важно. Видно, ему нравилось произносить это поэтичное имя.
Он спросил преувеличенно внимательно:
— Что будешь пить, дорогая?
Он окружал ее вниманием, бросал на нее нежные, влюбленные взгляды, словно хотел сказать: «Видите, я влюблен и не стыжусь этого… Мы занимались любовью… Мы ждем ребенка… Мы счастливы… И нам наплевать, что вы находите нас смешными…»
— Что будете пить, детки? — спросил Боб.
— Сок — для Жослин. Мне — портвейн.
— А вам, мсье Мегрэ?
— Стакан пива.
— Фрэнсис не приходил? — поинтересовался Юге.
— Вы с ним договорились встретиться здесь?
— Нет, но мне кажется, он захочет встретиться с приятелями. Пусть даже для того, чтобы показать, что он на свободе. Он такой…
— А вы думали, мы его не отпустим?
— Трудно предсказать, как будет действовать полиция.
— По вашему мнению, он убил жену?
— Не все ли равно, он или кто-то другой. Ее-то уж нет! Если ее убил Фрэнсис, значит, на то были причины.
— Какие же, по-вашему?
— Не знаю. Может быть, она ему надоела — устраивала скандалы или изменяла? Люди должны жить, как им хочется, правда, дорогая?
Вошли клиенты, вероятно новички, и в нерешительности остановились, не зная, за какой столик сесть. Это была немолодая пара и с ними девушка.
— Проходите сюда.
Наступил бенефис Боба: меню, советы шепотом, восхваление сухого шарантского вина, ухи в горшочках. Иногда он подмигивал приятелям, сидевшим у стойки бара.
Появился Рикен и остановился как вкопанный, увидев комиссара в компании Юге и его беременной спутницы.
— А вот и Фрэнсис! — воскликнул фотограф. — Что случилось, дорогой? А мы-то думали, ты за решеткой.
Фрэнсис попытался улыбнуться.
— Как видишь, я здесь… Здравствуй, Жослин… Бы пришли ради меня, комиссар?
— Если быть точным — ради утки с апельсинами.
— Что будешь пить? — спросил у Фрэнсиса Боб.
— Это портвейн? — Он поколебался. — Лучше виски. Правда, если ты не сочтешь список моих долгов слишком длинным.
— Сегодня я еще отпускаю тебе в кредит.
— А завтра?
— Это зависит от комиссара, — недобро пошутил Боб.
Мегрэ был несколько обескуражен тоном разговора, но решил, что в этой компании такова обычная манера держаться.
— Вы заходили в редакцию газеты? — спросил он Рикена.
— Откуда вы знаете?
— Ведь вам нужны деньги.
— Да, я как раз получил там аванс, они мне должны сто франков.