Вопрос с размещением мастеров разрешился сам собой, так как они буквально на коленях просили меня разрешить им ночевать прямо на корабле, и как сказал главный, «Нам так лучше думается». Уж не знаю, может, они просто правильно оценили размеры моего дома и вежливо о том умолчали, в любом случае я была рада, что хоть одной проблемой стало меньше. Господина лингвиста я закинула на чердак, переместив Сола на тюфяк в мастерскую, о чем он давно мечтал. Ничего, за две недельки надышится масляной вонью, потом долго проситься не будет.
Ночью я сильно пожалела, что сама не пошла в мастерскую — лучше уж масло, чем Снежок, налопавшийся капустных оладий с крепким чесночным соусом, которые, как я подозреваю, ему не без умысла скормил один из феррцев. Склоняюсь к Пальме, так как для Севера это слишком мелочно. Что ж, он сам нарвался, теперь придется пожертвовать своей единственной опунцией. Посмотрим, какая выйдет из Пальмы принцесса.
Разработав план мести, я успокоилась и опять почти весь день провела в компании мастеров, и это меня совершенно устраивало. Под вечер все совершенно выдохлись, так что ужин пролетел незаметно, особенно если учесть его отсутствие, ну, по крайней мере, я не стану именовать ужином какой-то несчастный омлет. Так, что-то меня в последнее время разбаловали…
Ночь могла бы пройти тихо и без происшествий, но, к счастью, опунция не подвела. Пальма был таким усталым, что не заметил торчащих из-под простыни иголок, так что принцесса вышла голосистая и, к моему приятному удивлению, неплохо знакомая с народной речью. Видимо, лингвисты изучают не только высокий стиль, но и жаргон местечек, подобных нашей Дыре. Кстати, хотя Север мне долго не верил, но Дыра — это вполне официальное название нашего городка, если он, конечно, существует на каком-либо официальном уровне. Лично я сильно сомневаюсь. Мэр-то всегда готов показать кучу важных бумажек, но из-за их ветхости едва ли можно различить хотя бы пару слов, к тому же я подозреваю, что писарь страдал артритом, ревматизмом, неизлечимой косорукостью и разносторонне развитым косоглазием, которые помешали ему достойно справиться со своим заданием. Ну, и да пребудет с ним моя благодарность, ведь если живу я вроде как нигде, то вряд ли у Пальмы получится подать на меня в суд, как он грозится. За какой-то там оральный и материальный ущерб, так ведь сам виноват — нечего было так орать! А материал действительно испорчен, если он о простыне, ее теперь только вместо марли использовать можно. В общем, это я еще с него убытки спрашивать должна, а не наоборот. После того, как я озвучила вслух свое мнение, столичный гость покраснел и даже перестал чесаться. Север, как обычно, сначала посмеялся, потом поиздевался, под конец серьезно проанализировал мои слова и сказал, что за такого адвоката в столице руки оторвут. Я сказала, что подумаю, хотя имела очень слабое представление о том, как он меня обозвал, а про себя решила, что это что-то вроде клоуна. Заглянув в энциклопедию, в очередной раз обнаружила пробелы в своем образовании, немного пострадала по этому поводу, но потом решила, что я все равно очень умная. Но раздел о судебной процедуре на всякий случай прочитала, мало ли что.